- Купаться поведете сразу после брачного обряда? - спросила я прямо.
- Э-э-э... - эльф запнулся и признался: - Сразу не получится. Чтобы наши впустили вас в город, понадобятся доказательства. Ну, что везение мне, правда, досталось. А ведь оно не проявится с первых дней. Придется нам обоим немного подождать. Но это того стоит. Вот увидите.
- Вон! - я снова указала на дверь.
Так и знала, что здесь подвох. Эльфам нельзя верить. Ни в чем.
- Но леди Свон, я обещаю, что вы непременно искупаетесь в озере и избавитесь от проклятия. Заживете счастливо. А через полгода и свободно. В смысле, от меня.
- Вон! - я аж притопнула со зла.
Ибо допек «женишок» одним своим присутствием на моей территории.
Разумеется, он не послушался. Эльфы не привыкли, чтобы им отказывали.
- Леди Свон, я пытаюсь быть вежливым и терпеливым, но вы...
Я не позволила ему договорить. Не хватало еще оскорблений в моем доме. Да-да, в доме! Лавка тоже его часть. Я щелкнула пальцами и мысленно представила нужный символ. Крайне редкий и мудреный. Этому приему научила меня бабка. После того случая с Айри восемь лет назад. Он действовал на всех эльфов. Без исключения. Обычно маги его не применяли. Опасались. Но я была в своем праве, черт возьми!
- Что за... - попытался возмутиться Великолепный, когда мощным порывом ветра его подняло в воздух и понесло к выходу. - Ну, ведьма!
Дверь магией я открыть не потрудилась, и та отворилась под натиском врезавшегося в нее незваного эльфийского гостя. А потом закрылась, когда тот приземлился на пятую точку возле лавки.
А дальше... Дальше я поставила дополнительную защиту, чтоб ни этот эльф, ни какой другой не смог переступить наш порог.
- Ты передумаешь, ведьма! - послышалось снаружи, когда Айри понял, что войти не получится. - Мы всё равно поженимся, и я получу везение!
- Угу, целый воз. И мешок в придачу, - пробурчала я и пошла наверх.
На долину надвигалась ночь - время проявления моего проклятия. Следовало лечь спать поскорее, чтобы не расстраиваться лишний раз.
Так я и сделала. Даже настойки сонной глотнула. Только нынче она действовала медленнее, чем обычно. Видно, сказывалось нервное напряжение, накопленное за день. Глаза налились свинцовой тяжестью, мысли постепенно становились вязкими, но сон всё никак не принимал меня в объятия. Разум рисовал яркие картины настоящего и прошлого. Я видела то женихов с их мамашами у лавки, то Айри Великолепного. Но не нынешнего, а образца восьмилетней давности. Паразиту тогда было двадцать два года, волосы он носил распущенными, а в голубых глазах, как мне тогда казалось, сверкали звезды.