Кто же ты на самом деле? Невинная жертва или хорошенькая и маленькая, но лгунья?
Усилием заставил себя сейчас не думать о ней, а сосредоточиться на дроу.
Молодой мужчина зорко и настороженно следил за мной, стараясь выглядеть невозмутимо и расслабленно, сидя на моём диване, раскинув руки на мягком подголовнике. Но я слышал, как бешено колотится его сердце, и даже был уверен, что его душа замирает от страха и непонимания, зачем он понадобился мне – наследнику.
— Итак, льер Мэрлин Ирэи, мне представляться нет смысла, верно? — начал я, опускаясь в кресло напротив дроу.
Лишь журнальный стол с фруктами являлся между нами преградой.
Дроу сглотнул и кивнул.
— Не стану томить вас долгим ожиданием, и перейду сразу к делу, льер, — сказал я и хмыкнул, отметив, как нервно дёрнулась у него щека.
Активировал с браслета изображение своей беглянки и тут же заметил мимолётную реакцию Ирэи – в его глазах промелькнуло узнавание.
Да, все были в курсе, что обычно мои просьбы имеют немалый дух опасности.
Дроу поднял на меня удивлённый и обеспокоенный взгляд и пробормотал:
— Я не понимаю, лорд Рохвас…
— Вам и не нужно что-либо понимать, — бросил довольно резко.
Его счастье, что он ещё жив. Одна лишь мысль, что этот мерзавец оставил моей певице номер своего кристалла, рождала лютую ненависть и злобу у моего зверя, а также непреодолимое желание вырвать из его груди колотящееся сердце.
Но я лишь «мило» улыбнулся и обманчиво спокойно и даже почти «по-дружески» произнёс, опустив все условности в обращении:
— Просто расскажи всё, что было на благотворительном вечере с участием этой прелестной певицы, Ирэи. Ты ведь работал в этот день в моём доме, видел её и даже… мило общался.
Дроу вдруг весь подобрался, сжал руки в кулаки, подался чуть вперёд и хриплым от волнения голосом, осведомился:
— Лорд… Зачем вам понадобилась какая-то певица?
Ах ты мерзкий ублюдок! Ещё смеешь мне вопросы задавать?
Сила внутри обожгла и невольно с моих пальцев сорвалось несколько огоньков, но я вовремя перенаправил их с дроу на вазу в фруктами.
Дроу дёрнулся, но стоит отдать должное его выдержке, не вскочил, не закричал, а остался на месте, хотя я видел, как на его лбу выступили капельки пота.
Фрукты же теперь напоминали жертву огненной казни и источали запах гари.
Хлопнул в ладоши и тут же появился слуга, который молча без объяснений, поклонился и быстро, при помощи бытовой магии убрал испорченную вазу с обугленными фруктами, очистил воздух от дыма и гари и исчез.