- Чтобы
вы хотели услышать? - спрашиваю вежливо, может пока я буду играть они как раз и
договорятся, совсем не буду против.
Я встала.
- На ваш
вкус, - Давид провёл взглядом по моей фигуре, задержал на груди, отчего румянец
вспыхнул на моих щеках.
Кто он
такой этот Нечаев?
Стало напряженно
и неприятно внутри.
Я подошла
к роялю, села на стул, удобно умастилась. Коснулась ладонями крышки, провела по
ней пальцами и наконец подняла, тихо стукнув о переднюю стенку корпуса. Несколько
движений пальцами. Ладони зависли над клавишами. Касаюсь ля бемоль, си бемоль и
на несколько минут я забываю обо всём.
Давид
Она
заиграла, я закрыл глаза. Чтобы не смотреть как она будет двигаться. Этим я
хочу насладиться потом.
На несколько
минут погружаюсь в транс от звуков, которые она извлекает из этого невзрачного
на вид инструмента.
Но больше
всего думаю не о звуках, а о том, что уже скоро это малышка будет выполнять
совершенно другие обязанности.
Мелодия
закончилась. Я повернулся к Оравину, кивнул с лёгкой тенью понимания и восхищения
игрой его дочери. Она встала, подошла к столу.
- Не хочу
вам больше мешать. Я пойду, - словно спрашивает у отца разрешение.
Послушная
девочка. Это хорошо.
- Прошу
вас остаться. Я бы хотел, чтобы вы присутствовали, - я мягко улыбнулся, прежде
чем испугать нужно сначала расположить, Софья ответила улыбкой и села за стол,
- Так вот, - я повернулся к Оравину, что-то явно почуствовавшему, он с тревогой
посмотрел на меня, потом на дочь, - я оставляю вам Алексей Павлович, все, что
вы для меня приготовили.
- Как… а
как же? - глазки его испуганно забегали.
- Я хочу
её, - я указал на пианистку. - Я забираю её с собой и тогда мы с вами в расчёте.
Больше никаких претензий к вам у меня не будет.
- Подожди,
Давид, мы так не договаривались, - он недовольно сжал челюсть и помотал головой.
Малышка
повернулась, с тревогой и недоумением посмотрела на отца.
- О чём
он говорит, папа?
- Подожди,
не вмешивайся, я сам поговорю. Давай-ка поднимайся в свою комнату, - строго
осёк он её вопрос.
- Нет,
пусть она останется, - говорю мягко, но требовательно.
- Так
нельзя, Давид? Ты играешь грязно.
- Не
заставляйте меня напоминать о том, как играли вы. Если предмет нашего разговора
она, то так можно, - кивнул я в сторону Софьи.
Она
растерянно моргает, глядя то на меня, то на отца.