—
Всех.
—
Молодцы.
От
простой похвалы стало чуть легче, но лишь на миг, пока взгляд не
метнулся к главному столу.
Брейр сидел с физиономией довольного кота, а
Тиана, прикрыв рот ладошкой тихо смеялась.
О
чем они говорят? Что у них там такого смешного?
Внезапно ей показалось, что смеются над ней,
ее убогим видом, ведь она так и не успела переодеться и до сих пор
была в мятом платье и стоптанных ботинках, над ее перекошенной
физиономией и, что самое жуткое — над ее мечтами.
—
Поешь, — кто-то положил ей в тарелку тушеных овощей и мягкого,
разваренного мяса.
Пахло божественно, и желудок заурчал,
напоминая, что надо бы хоть что-то в него закинуть. Только еда
оказалась пресной. Ни вкуса, ни удовольствия, словно жевала кусок
вымоченной коры.
—
Спасибо, — она вяло ковырялась в тарелке, запрещая себе смотреть на
Брейра.
Но
когда слышала его голос, обращенный не к ней, то в душе снова все
обрывалось. Раз за разом, будто она катилась вниз по высоким
каменным ступеням.
—
Тиана, расскажи нам откуда ты, — внезапно поинтересовался Кайрон, и
Нике отчаянно захотелось шлепнуть его по макушке.
Не
хотела она ничего знать про соперницу, но все равно жадно
вслушивалась.
— Из
Мил-Верены.
Голос у нее был красивый, мягкий, тягучий,
как у кошки.
Значит, южанка… Говорят, они яркие, страстные
и темперамент у них жгучий, но Тиана не была похожа на огненный
ураган. Скорее на плавный журчащий ручей.
Глядя на нее, Ника опять почувствовала себя
убогой, будто кто-то заново натянул на нее шкурку зеленого
чудовища.
—
Какой у тебя дар?
— Я
миротворец, — улыбнулась она, — могу излечить душевную хворь,
спасти того, кто потерял рассудок.
— А
второй?
—
Мне подвластна сила камня.
—
Почему такое несоответствие? — не выдержала Ника и впервые
встретилась взглядом с соперницей.
Та
явно не ожидала такого вопроса и выглядела растерянной:
—
Несоответствие?
—
Второй дар подпитывает первый. У целителей — травничество, у
природников — понимание зверей. А тут душевная хворь и
камень.
—
Вот такая я непутевая, — Тиана смутилась, и в уголках губ залегли
горькие складки.
— Ты
прекрасна, — улыбнулся Брейр, жестом прекращая это разговор.
—
Спасибо, мой кхассер.
Ника
больше не могла этого выносить. Каждый его взгляд в сторону новой
высшей причинял боль. Каждое его слово впивалось в неровно
сжимающее сердце.