Костенко
сбавил обороты и сел на предложенный стул за столом для
заседаний.
– Я хотел
бы уточнить, – перешёл он к делу, – за какое именно недостойное
поведение исключили из «Комсомольского прожектора» мою дочь
Светлану Костенко.
– Кто вам
такое сказал? – удивился Самедов.
– Дочь, а
ей ваши студенты.
– Ну,
напутали, наверное. Я ничего такого не говорил. Какое еще
недостойное поведение?
– Так а
почему же исключили? В чем причина? – настаивал
Костенко.
– Ваша дочь
год в команде отработала, запись в личном деле и характеристике уже
есть, чтобы пригодилось для карьеры. Надо и другим дать
возможность, а команда не резиновая. Только и всего, – улыбнулся
Самедов.
Костенко
натянуто улыбнулся в ответ, и пожал протянутую на прощанье руку.
Выйдя в коридор университета, Николай Иванович не мог отделаться от
мысли, что его только что выставили круглым дураком. Опыт, все же,
у него огромный всяких властных игр… Эта сволочь над ним втихую
посмеивалась!
Да точно,
он, просто, издевался надо мной! – вспомнил он улыбку Самедова,
пытаясь побороть нарастающий приступ ярости. – Как он посмел?! Я
это так не оставлю! Будет ещё какой-то узбекский
комсомолец-переросток надо мной смеяться!
Наверняка
он знал, дочь кого выкидывает из Прожектора… И считал, что может
себе это позволить. И он специально сказал про «недостойное
поведение» как причину студентам, чтобы потом ему в лицо соврать,
когда он придет… Вот же сволочь какая…
Взяв себя в
руки, Костенко твёрдо решил сделать все возможное, чтобы
расквитаться за такое отношение, и к нему, и к дочери. Но сначала
необходимо выяснить, кто стоит за этим выскочкой. Мало ли, у него
действительно серьёзные связи…
***
В голове
ещё было несколько идей, как заинтересовать трудовой коллектив в
поддержке своего руководства и всех его начинаний. Но это уже на
будущее, когда, комплекс будет готов, поэтому не стал, пока, их
озвучивать.
– Ну ты
напридумывал… – нервно стучал пальцами по столу Бортко.
– Прекрасно
напридумывал! Я впечатлен! – сказал Захаров, глаза которого
блестели интересом, – только сразу внесу одну поправку. Никакого
года или двух не будет. Наши связи позволяют согласовать все
разрешения за пару месяцев. Главное точно понять, что именно будем
строить.
– Отлично!
– с энтузиазмом сказал я.
– Ну, так,
и где нам строить музей? – поинтересовался Захаров. – Есть уже
какие-то мысли?