Хозяин,
пожилой полный мужчина, возился перед гаражом на улице со
стареньким запорожцем. В смысле, запорожец был ещё новым, но
модель!.. ЗАЗ-965 – для меня старой. Боковое зеркало на крыле и
только с одной стороны.
– Здорово,
сосед! – сделал он несколько шагов мне навстречу. – Руку не подаю,
сам видишь, показал он мне черные руки. – Фильтры мою.
– Чего вы
делаете? – удивился я и пошёл смотреть, чем он там
занят.
– Фильтры
мою, – повторил он.
– А как? –
искренне заинтересовался я.
–
Бензинчиком, – с усмешкой посмотрел он на меня.
– Они что,
многоразовые? – удивился я, наблюдая за его действиями.
Последний
раз я интересовался горбатым лет тридцать назад. Позабыл, конечно,
многое.
– Эх,
молодёжь! – улыбнулся он. – Конечно, многоразовые. Горбатый,
вообще, уникальная машина! Ты посмотри, – проговорил он, очищая
руки. – Глянь, какой красавец! – постучал он по крыше.
Прислушавшись к звуку металла, я простучал горбатого
в разных местах.
–
Действительно, красавец, – проговорил я. – Металла не пожалели. А
клиренс какой! – заглянул я под днище. – А заднего ряда сидений нет
почему? – засунул я потом голову в салон.
– Да вон
они, – показал сосед в глубь гаража. – За картошкой в деревню
ездил. Вытащил их, чтобы места освободить побольше. Они очень легко
снимаются и ставятся на место, я и рыбу обычно, сидя в таком
кресле, ловлю. Для спины просто благодать – главное, не заснуть и
удочку не выронить…
– Понятно,
– открыл и закрыл я одну из дверей. Открывались они необычно, петли
располагались с другой стороны. – А какой у него объём
движка?
– Ноль
девять. Меньше шести литров на сто километров ест. И кушает всё
подряд, не то, что твоя. Неприхотлив.
– У меня на
дизеле ездит, – ответил я. – Хорошая у вас машинка. Как вас,
кстати, зовут?
– Дмитрий
Янович, – представился он и протянул мне руку.
– Павел,
рад знакомству, – пожал я протянутую руку.
Возвращаясь
домой на своей «Варшаве», вспомнил, как один знакомый в девяностых
такой запорожец купил за копейки, отправил приятелю в Германию. Ему
его там оттюнинговали по полной программе, выкрасили в
молочно-голубой хамелеон, а салон поставили кожаный, тёмно-красный.
Такая бомба получилась! Береги, Дмитрий Янович, машинку.
Во дворе
увидел Родьку с велосипедом. А глаза на мокром месте.
– Родион!
Ты что ревёшь? – напрягся я.