Бедные легкие старались переработать то, что я вкачивал в них.
Тело еще не успело привыкнуть к вредной нагрузке из дешевого
табака.
Покончив с сигаретой, я пафосно притушил ее остатки о
металлическую балку, оставляя на ней черный след, и спустился с
крыши заброшенного дома, возвращаясь назад к Дурслям.
Так или иначе, жить с ними я не собирался, но на первое время
лучше остаться у них. Какая-никакая крыша и еда.
Но и долго терпеть их общество у меня не выйдет, так что нужно,
помимо прочего, начать поиски иного жилья и заработка. И вот тут в
полный рост встает самая главная проблема: возраст.
Даже несмотря на то, что я значительно старше, чем-то, с чего я
привык начинать, этого недостаточно. Для всех я ребенок, которого
не примут ни на какую работу. Даже грузчиком или уборщиком я не
смогу работать из-за банальной худощавости.
В прошлые разы я нашел себя в нелегальной перепродаже всякой
дешевой фигни, по типу конфет с рынка. На вырученные деньги я
покупал, собственно, сигареты и иногда кое-какую еду.
Конфеты стоили около десяти пенсов за штуку. Конечно, если
покупать большим кулечком. В школе мне удавалось их загнать почти
за целый фунт стерлингов. Звучит как мечта предпринимателя.
Так-то оно так, но бизнес это временный. Как только фишку
просекли, а произошло это примерно через год, что очень много,
появилась целая куча других «предпринимателей». Началась
конкуренция. Новые цены, варианты, качество. Кто-то догадался
крышевать фаворитов и загибать конкурентов.
А перекупить быков, которые давили бы уже моих конкурентов, я не
мог. Мне нужны были сигареты, и лишних денег не было. Так я и
потерял все свои конкурентные преимущества и пару зубов.
От воспоминаний об этом я горько сплюнул. Ненадолго я этим
займусь, но в этот раз постараюсь спрыгнуть с поезда до того, как
он улетит в пропасть борьбы за деньги.
Нужно что-то придумать, пока у меня есть хоть какое-то
время.
Вернувшись домой, я, к своему удивлению, получил порцию
вечернего супа, приготовленного не мной. И выслушал громкие и
противные вопли Дурслей. Однако не получил ни одного удара. И даже
голоса словно бы были мягче.
Нет-нет, Дурсли почти не изменились, оставшись теми же свиньями,
но в этот раз я сделал совершенно непривычное наблюдение. Они были
чуточку, но мягче, чем обычно.