Я резко встаю, сжимая в руках Марка Третьего.
– Похоже, нам придется…
«…отменить съемку», – хочу договорить я, но Макс качает головой.
Молча. Я замолкаю, хотя внутри кипит ненависть.
Отвесить ему пощечину! Прямо сейчас! Уйти, нет, лучше убежать
отсюда прочь! Никогда больше его не видеть!
– Юль, ты вон там хотела? – Макс показывает рукой в сторону
реки. – Иди, я сейчас кое-что обсужу с… как вас зовут?
Он явно хотел замять дело, притвориться, что мы вовсе не
знакомы. Ага, щас!
– Не уходите, Юлия, – говорю я сухо. – Съемка отменяется.
Спросите у своего… парня, почему. А лучше бросьте его, пока он и
вам не изменил.
Девушка недоуменно смотрит на Макса. Он щурится и не отрывает
взгляда от меня.
Прочь! Теперь точно – прочь!
Я быстро зашагала к выходу из парка, боясь, что меня попытаются
остановить. Но никто не пытался – сзади послышались недоуменные
вопросы, а потом и зарождающийся скандал. Так ему и надо! Сволочь,
чтоб у него…
Выходные ворота вдруг поплыли. Я чуть замедлилась, потерла
глаза. Слезы? Из-за этого урода? Я не хочу…
Но поток было уже не остановить. Чувств к нему не осталось,
кроме ненависти – но зато такой всепоглощающей, прожигающей
насквозь, что я не могу сдерживаться. Кое-как выбираюсь из парка.
Редкие прохожие бросают на меня недоуменные взгляды, но я просто
упрямо иду мимо – даже не в сторону дома. Хоть куда-нибудь,
подальше отсюда. Надеюсь, здесь же эта Юлия бросит Макса. Надеюсь,
ему будет хоть немного больно, но вряд ли – ему никогда не будет
настолько же больно, как было когда-то мне. Он вряд ли способен на
сильные, искренние чувства. После того, как я поймала его за
изменой, Макс даже не попытался извиниться. Это к лучшему – я была
настолько влюблена, что наверняка простила бы ему все…
Одной рукой шарю в сумке для фотоаппарата. Там всегда было полно
бесполезных вещей, но вот платка, к сожалению, не нашлось. Пришлось
вытирать слезы руками, а поток никак не останавливался. В конце
концов, плюнув на приличия и собственное стеснение, я просто села
на бордюр и уткнулась в колени лицом.
Сволочь! Скольких он успел сменить? Перед сколькими успел
притвориться влюбленным, скольких потом предал, как меня? Во всем
виновато мое проклятье – надо же было выбрать такого негодяя,
влюбиться, каждую минуту посвящать мыслям о нем… Даже когда я
вывела его на чистую воду, когда мы расстались, он продолжал меня
преследовать – во снах, в мечтах. Я избавилась от этого совсем
недавно, и так хорошо все было…