С Олей встретились минут за пятнадцать до начала.
– Занять последние места? – спрашиваю ее. Подруга на входе точно
с кем-нибудь зацепится языками и попробует разнюхать интересные
новости, я же беспрепятственно пройду в зал первая – обычно так и
бывает.
– Да нет, не надо. Идем, – говорит Оля, поглядывая в
телефон.
В небольшом зале, рассчитанном максимум человек на пятьдесят,
уже настраивают оборудование телеканальщики. Мы с подругой заняли
стулья в последнем ряду, Оля включила диктофон и положила его на
длинный стол – там обычно сидят выступающие. Их пока не было. Зато
журналистов – хоть отбавляй.
– Что за повод-то? – спрашиваю я, просматривая снимки на Марке
Третьем. Самые неудачные можно удалить уже сейчас, что чуть
сэкономит место – бесполезное дело, ведь карта памяти позволяет
фотографировать хоть целый месяц без перерыва, но мне хочется хоть
чем-то занять руки и голову.
– Ты новости совсем не читаешь, да? – вздыхает подруга. – Весь
город вопит. Несчастный случай на производстве, мужику почти что
перемололо руку в станке. Управляющие пока не давали официальных
комментариев, вот, сейчас – их первое выступление по этому поводу.
Наверняка попытаются загладить свою вину. Откупиться или типа того.
Может, компенсацию ему выплатят.
– Если у них не получится доказать свою невиновность, им грозит
не только штраф, но и уголовка, – вдруг оборачивается мужчина с
ряда перед нами. Я узнаю в нем одного из журналистов – имени не
помню, но его немолодое лицо постоянно мелькает на мероприятиях. –
А доказать это сложно. Родственники пострадавшего подняли такой
кипиш вокруг этого дела, что чуть ли не митинг на защиту бедного
работяги готовы организовать.
– Какой мрак, – заключаю я и надеваю наушники. Моя жизнь и без
того достаточно мрачна сейчас, чтобы запускать в нее еще и такие
грустные новости. Как вчера и говорила Оля, иногда просто хочется
спрятаться от всего мира и не слышать ничего, особенно такую
жесть.
За стол садится несколько мужчин в костюмах. Особенно выделяется
довольно полный невысокий мужичок, у которого одна пуговица еле
сдерживает пиджак на круглом животе.
Я делаю несколько снимков с разных ракурсов и возвращаюсь к Оле.
Она спешно записывает слова выступающих, которых я не слушаю –
вместо этого приятная музыка. Вновь начинаю просматривать снимки с
прошлых фотосессий. Все равно заняться больше нечем.