Тут я впервые замялась. А к кому, собственно, я?
– К начальнику, – решила я. Он – то и должен отвечать за хамское поведение собственных подчиненных. – По личному.
– Мессир Логан сегодня не принимает, – добавив в голос стали, отчеканила девица.
Мне давали от ворот поворот. И будь я прежней Хлоей Элгрис, то гордо развернулась бы и ушла. Но сейчас я вспомнила слова отца: «Трудно нам, упорным людям, всё в этой жизни дается. Трудно…Зато всё».
Набрав воздуха в грудь, я отчеканила:
– Сегодня один из ваших ловцов едва не убил меня, преследуя какого-то призрака.
Девица скептически вскинула бровь.
Мне захотелось хлопнуть ладонью по ее столу, но воспитание все же взяло верх над эмоциями. Зато вдруг со злостью подумалось, что это самое воспитание и образование в настоящий момент – до жути бесполезные и даже мешающие делу вещи. Хотя…
– Думаю, раз ваш начальник столь занят, то репортеры «Тишины в головах» будут более расположены выслушать мою историю.
Я блефовала, называя одно из самых скандальных изданий империи. Его прилюдно порицали все, но все же украдкой и читали. Газетенка с сомнительной репутацией держалась на плаву и, как ни странно, не имела в своей истории ни одного судебного разбирательства: до них просто дело не доходило, столь виртуозно журналисты издания умели шлифовать острые углы спорных тем.
Но все же попасть на первую полосу не хотелось никому.
Девица оценила мою браваду, осмотрела меня еще раз более внимательным взглядом, словно вошь, которая вдруг толкнула прочувственную речь адвоката, и, поджав губы, процедила:
– Возможно, мессир окажется столь любезен, что примет вас. Ждите здесь.
После чего она встала, одернула серую юбку и, раздражённо топая массивными каблуками, пошла в сторону лестницы.
Не было ее долго. Я успела изрядно замерзнуть, стоя на мраморном полу босиком, когда секретарь, наконец, появилась.
– Мессир Логан примет вас, – процедила девица. – Следуйте за мной.
Кабинет начальника оказался до неприличия простым, впрочем, как и сам его хозяин. Но за этой аскетичностью чувствовалась железная воля, а не жадность.
Мессир на удивление внимательно выслушал меня, не перебивая. А потом начал задавать уточняющие вопросы. А затем заверил, что непременно разберётся в произошедшем, но необходимо написать на его подчиненного официальное заявление. Даже форменный бланк принес и вызвался диктовать формулировки.