И представьте себе, насколько обидно было, когда, через неделю после очень сложной операции (по тем временам!) мне доставляют в больницу телеграмму из спорт комитета СССР, что гос стипендию отдали более здоровому спортсмену, занявшему моё место в сборной олимпийской команде страны!
Выйдя из больницы через полмесяца, с почти здоровой ногой, я решил навсегда бросить заниматься профессиональным спортом, стать обыкновенным человеком в своей любимой профессии – в горном деле. Написал в первый попавшийся на глаза рудник, где директор обещал квартиру и место горного мастера. Экстерном окончил учёбу в спортивном техникуме, срочно женился и, конечно, неудачно, на девице сомнительного поведения с факультета гимнастики. Увёз её в Среднюю Азию. Эта глупая особа умудрилась, ещё до рождения сына, испортить мне всю, только что начинающуюся карьеру директора рудника, опозорила меня, на радость новым врагам-конкурентам. После этого я случайно оказался на урановых рудниках в пустыне Кызыл-Кум, в Учкудуке, где за три года получил смертельную дозу облучения, чудом не погиб, выкарабкался сам из этой радиоактивной ямы жизни. Ещё раз попытался поверить жене, которая, как только я получил квартиру, чуть снова не посадила меня в тюрьму, ради этих квадратных метров.
Получив 1,5 года условно, едва устроился на радиоактивную помойку по перекачке отходов уранового завода, где со мной случилось ещё одно чудо: совершенно неожиданно, даже для самого себя, вдруг, в течении нескольких месяцев, стал супер-художником по металлу, мастером чеканки высочайшего класса! Не имея, ни малейшего понятия в этом искусстве, не умея рисовать и вообще, нигде не учась этому делу, я вдруг стал асом чеканки. Любая декоративная, тематическая, дизайнерская и, самое удивительное, портретная чеканка, оказалась мне по силам. Удивлялся скорости изготовления своих работ, где явно был мировым рекордсменом. Посыпались заказы на сотни тысяч рублей.
На этой радиоактивной помойке, у меня образовался круг очень близких друзей: начальник участка, Виктор Половинка – механик и снабженец этого участка. Вот, на четырёх человек я и делил свои подпольные доходы, о которых никому больше не было известно. Ну, и конечно, осыпал подарками партийные органы, разумеется, бесплатно и незаметно, подкидывал очень приличные денежные суммы «на экстренные, неучтённые расходы партии». Местный генсек расщедрился и выделил мне под мастерскую старую автобазу, где организовал запасную мастерскую, куда меня друзья привозили отсыпаться после своей традиционной ночной смены в вагончике на участке. Там, в моём подчинении, уже были подсобными работниками два, очень способных молодых парня, работающие слесарями.