– Детка, когда плохо будет, всегда проси Господа помочь. Он добрый и никого не оставит в милости своей, – учила бабуля.
Наверное, поэтому я и взмолилась сейчас:
– Господи, спаси и сохрани!
Хотела тихонечко, шёпотом, но на эмоциях вырвалось в полный, хорошо поставленный учительский голос.
Приличного вида полноватый господин шарахнулся от неожиданности и ускорил было шаг, но вдруг остановился. Оглянулся на меня, внимательно осмотрел с головы до ног и вернулся.
С неприличным любопытством рассматривала я и его самого, и одежду, непривычную глазу.
На вид прохожему лет сорок-сорок пять, гладко выбрит, глаза карие с лёгким прищуром. Из-под шляпы с высокой тульей и большой пряжкой выглядывают ровно подстриженные тёмно-русые волосы с частой сединой. Одет в добротный камзол бутылочно-зелёного цвета и коричневые короткие штаны. На ногах то ли гольфы, то ли чулки, и башмаки на толстой подошве с точно такими же пряжками, как и на головном уборе, но чуть меньше размером.
– Мадемуазель росская? – с жутким акцентом спросил господин.
– Да, месье, – подтверждаю я и неожиданно для самой себя, склонив голову, делаю легкий книксен.
Это когда же я и где таким манерам научилась? Ни бабуля, ни преподаватели в школе и в колледже такому точно не учили.
– Мадемуазель говорит на франкском? – последовал следующий вопрос от неожиданного собеседника.
– Увы, нет, месье, – всё так же кратко отвечаю я, чем вызываю чуть ли не горестный вздох.
Похоже, с русским у мужчины неважно, как и у меня с французским. Пара-тройка дежурных выражений и небольшой словарный запас, который трудно связать в осмысленные фразы. Но собеседник не отступает.
– Мадемуазель хочет работа? – господин с трудом подбирает слова.
Я настороженно делаю шаг назад. Работа бывает разной. Кто знает, куда он меня вербует. Может, мужик сутенёр и работает на публичные дома. Нафиг, нафиг такую работу! Пусть я не понимаю, где я и как сюда попала, но это не значит, что опущусь до продажи тела.
– Но! Но! – затряс раскрытыми ладонями собеседник, поняв о чём я подумала. – Гувернант! Эээээ… Учитель. Вы может?
– Могу, – согласилась я. Правда, опыта у меня всего ничего, но училась прилежно. Пусть не ради знаний, а в основном за стипендию, но диплом без троек.
Облегчение, которое я увидела на лице незнакомца, сыграть, по-моему, невозможно. Или дядька востребованный актёр Голливуда.