Под романтическим влиянием друга Михаилы Софронова, с целью заработать денег на первое авто, глубокой осенью 1973 года самолет взлетел и унес Валерия в заснеженную Якутию.
«Снегами разукутана,
Из края в край лежит
Страна чудес Якутия,
Мечта и явь, и жизнь…»
Началась долгая, в двадцать пять лет, эпопея заполярной жизни. И все это отражалось в радостных и минорных стихах Валерия на всю жизнь.
Одна радость – семья и любимый сын Александр Валерьевич, а позже -любимый внук Иван.
Четыре книги стихов, родившиеся в разные годы жизни – это для родных и друзей, это память. Сын и внук распорядятся дальнейшей их судьбой.
Дай Бог!
Редактор издания – Анатолий Анимица, тоже из Мариуполя.
Утренние улицы.
Самые искренние.
Улицы волнуются,
Пенятся, искрятся.
Город – труженик
В солнце жмурится.
Город проснулся.
Проснулись улицы!
Бодрости полные,
Парни торопятся.
Ватники потные
На ветру коробятся.
Умытыми проспектами
Шумит поток – артерия:
Студенты здесь с конспектами.
Профессора с портфелями.
Утренние улицы
Моего города…
Под дождем не хмурятся,
Живут себе гордые!
Познакомился с девчонкой я весной:
Милая хорошая девчонка.
Будто бы цветок расцвел лесной.
Будто песнь степная жаворонка.
Небольшая, быстрая, как ртуть,
А глаза – что глубина речная.
Я боюсь любовь свою спугнуть.
Но люблю ли, сам еще не знаю.
С ней иду, вздыхаю и молчу,
Слов любви произнести не е силах.
Но как много ей сказать хочу,
Не могу, безмолвен, как могила.
Но ведь так любовь не сбережешь
Надо быть смелее с ней. И буду.
Как тебя люблю я, ты поймешь.
Милая девчонка, просто Люда…
Люблю я время «восемь тридцать»
И дальше – вплоть до девяти.
Студенты – юные патриции.
Торопятся в фойе войти.
Их столько, сколько разных очень
И всё идут, идут, идут…
И студбилеты, между прочим,
Раскрытыми в руках несут.
И я дневалю у колонны.
Мне нравится стоять сейчас.
Я б согласился бить поклоны
Как в старину им, битый час!
И хочется обменять любого,
Похлопать дружески е плечо
И пожелать. «Ступайте с Богом!»
И обогреть души лучом.
И я завидую швейцару,
Хоть он порой на ласку строг.
Он словно всех пускает в царство,
Наш институтский полубог.
А у зеркал – сголпотворенье,
Им не приходится скучать.
Они – девчонкам откровенны
И только с ними не молчат.
А я – ни в промелькнувших лицах
И ни в волшебных зеркалах
Не нахожу свою патрицию.
Сегодня – снова проспала.
Бреду знакомым коридором