Только после этого объявил всем, что благодарю старосту и его людей за помощь представителям новой власти, и направился к танку, известив всех зрителей, что давно мечтал поуправлять такой техникой. Устроившись на месте механика-водителя, положил рядом автомат, который постоянно носил на плече, надел шлемофон, он висел на спинке сиденья и, видимо, был единственным, больше не имелось, после чего провел некоторые манипуляции и запустил двигатель. Погоняв его на разных оборотах, работал тот как часики, сдвинул танк с места и направился следом за мотоциклом Минского к выезду из деревни. Остальные двинули за мной. На выезде колонна встала, Берёзов сделал снимок с повешенным командиром, чтобы лицо попало в кадр, с полицаем на заднем фоне, тот всё тянулся, лучась радостью. Урод.
Вот так отъехав от деревни подальше и уйдя за небольшую рощу, я остановил танк и, заглушив двигатель, выбрался наружу. Минуту я просто не мог говорить нормально, а изъяснялся одним только матом. Подошедшие к нам бойцы, включая обоих политруков, внимали мне со всем восхищением, похоже, я смог поразить их познаниями в разнообразии русского мата. Да и сами тоже чувствовали в душе то же, что и я.
– На руки полей, – хмуро велел я бойцу, что сидел на броне танка, наконец, выпустив словесный пар, добавил: – После общения с это падалью помыться хочется.
– Да-а, командир, никак не могу поверить, как вы смогли выдержать, – сбив кепи на затылок, сообщил Минский. – Играли так, что даже я поверил, что вы настоящий немец, а уж когда этого предателя по щеке потрепали, отчего тот умилился, так вообще…
Отфыркиваясь, я умылся и, взяв поданное Лосевым полотенце, вытерся, после чего вернул полотенце и сказал:
– Вы тоже молодцы, пара огрехов в поведении были, но к счастью, это не привлекло внимания местных. Ладно, полчаса в деревне потеряли, нужно навёрстывать упущенное время. До брода меньше километра, сейчас выедем из рощи и покажемся на виду. Спокойно едем к броду, пересекаем его. Если попробуют остановить, там по ситуации. Переговоры буду вести я. Отслеживать все мои движения, если подам знак, значит, берём пост, если всё нормально будет – проезжаем и двигаемся дальше. В общем, всё как обычно, уже несколько раз оговаривали.
– Товарищ майор, – подбежал Бабочкин, он ходил ближе к роще и осматривался в бинокль. – Там наш танк брошенный стоит. Глянуть?