Кайдо. Так его зовут. «Красная птица» – на одном из языков тёмного мира. Он и правда похож на птицу, только со сломанными крыльями. Лика боялась шагающего рядом зверя, но произнеся, даже мысленно, его имя, относиться к нему просто, как к полезной вещи больше не могла.
В молчании дошли они до пещеры. Рыжий демон остановился, не желая входить без приказа, словно мог хоть так отсрочить неизбежное. Взгляд его потерялся где-то в голубых небесах.
Лика стояла рядом и никак не могла произнести последний приказ. В пять лет она была гораздо добрее… И глупее. Пламенный взгляд остановился на её лице, и Лика сказала совсем не то, что была должна. Она спросила демона:
– Скажи, чего ты сейчас хочешь? Отвечай!
И демон, не способный лгать, ответил со всей силой своей страсти:
– Жить!
Юную волшебницу до костей проняло это его желание, и ещё она всем своим существом почувствовала его страх. Страх перед магическим сном, схожий со страхом смерти. И ещё поняла она, что просто не сможет этого с ним сделать. Как можно так бояться кого-то и одновременно так жалеть, она и сама не знала, а потому спросила:
– Если ты вдруг обретёшь свободу, что ты сделаешь?
– Разнесу в щепки всю вашу поганую деревню. Чтобы памяти о вас не осталось, за то, что вы со мной сделали, – голос спокоен, он понимает, что не может не ответить и не может ответить по-другому.
Но этот ответ ничего не меняет. Лика другого и не ждала.
– Ладно, иди за мной. – Она поворачивается и идёт в сторону дома. Демон с неподвижным лицом следует за ней.
Он не понимает, что происходит и не пытается понять. Заклятье подчинения сковывает его тело и разум. За годы рабства он почти разучился думать. В голове туман, из чувств остались только ярость и тоска, и те норовят утонуть в пелене безразличия. Сначала безразличие было его щитом – последней защитой ошмётков гордости. А сейчас гордости не осталось, памяти не осталось… ничего не осталось. По груди и плечу стекают тяжёлые капли крови, вспышка боли, пробудившая его в бою, проходит, он снова погружается в серый туман, где нет сырой земли под ногами, звуков и запахов леса – есть только приказ «иди за мной».
– Хочешь искупаться? – ненавистный голос хозяйки вернул его в мир. Не приказ. Вопрос. Много десятилетий никто ни о чём таком его не спрашивал. Двух слов хватило, чтоб вогнать его в ступор: