– Бриг! – крикнула в растерянности Джеки. Повернулась к Гану и Юне.
– Да забей, – опередил ее вопрос Ган. – У него такие закидоны бывают.
– Еще и не такие… – хмыкнула Юна.
…Джеки встретила Брига через несколько дней, прямо на улице. Он вывернулся навстречу из какого-то переулка; глаза сияют, улыбка полна лукавства.
– Привет! Гуляешь? Я тоже.
– Бриг! Привет!
– Ты вот мне скажи, как узнать, что люди любят друг друга?
– Не знаю… – растерялась Джеки, – наверное, они должны понимать друг друга.
– Понимать друг друга – это называется друзья. А если человек любит, он слышит стук сердца другого даже на расстоянии. Даже на очень большом расстоянии.
– Что это тебя на лирику потянуло? – с шутливым подозрением спросила Джеки, и Бриг рассмеялся.
– Дождь пошел, – вместо ответа сказал он, – давай спрячемся!
Они забежали в ближайшую дверь и оказались в аптеке. Обнаружив это, Бриг состроил шкодливую физиономию и выудил из кармана жвачку. Протянул ее молоденькой продавщице:
– Дайте мне, пожалуйста, три пачки презервативов.
– К-как… За жвачку?! – растерялась аптекарша.
– Ну да. Разве вы не смотрите телевизор? В рамках программы здорового образа жизни фирма Бабл Гам предлагает в любой аптеке за свою жвачку три пачки презервативов, – улыбнулся он. И для убедительности добавил, – эта реклама уже две недели крутится!
Растерявшаяся продавщица послушно положила в кассу протянутую им жвачку и, глядя в его честные глаза, выдала ему требуемое.
– Благодарю! – раскланялся Бриг снова, сгребая в карман презервативы, изящно развернулся и, прихватив по пути Джеки, покинул аптеку, оставив ее работницу в растерянности пополам с влюбленностью.
– Я тоже не видела эту рекламу. Неужели теперь и до этого додумались? Надо же, презики за жвачку! – сказала Джеки на крыльце. Она, наивная, тоже повелась на его честные очи.
– Нет, конечно! – подмигнул Бриг. – Я пошутил!
Ольга боялась и ненавидела своего отца. Отец пил. Каждый вечер он напивался, а потом с топором гонял их с мамой по квартире, пока не срубался где-нибудь на повороте. А остаток ночи мама плакала на кухне о том, что она его любит, и что не может выгнать, ведь без нее он совсем пропадет, а Ольга, как могла, успокаивала ее. По утрам отец был заискивающим и виноватым, и за это Ольга ненавидела его еще больше – ведь вечером все повторялось снова.