– Андрей.
– А имя жертвы вас интересует? Ольга. Может, выпьем за знакомство?
Я спросил, что она пьет, и налил в бокал вина, себе плеснул водки. Выпили и она предложила попробовать салат из кальмаров:
– Лично готовила. Я подруга именинницы. Салат можете не хвалить, я и так знаю, что он вкусный. Выходит, я спасла эту милую девчушку? – вернулась она к прежнему разговору.
– Но неизвестно, кому повезло.
– Даже так?.. – Она оглядела меня веселым бесшабашным взглядом и прошептала: – Я хотела бы заняться с тобой сексом.
Минуту мой разум осмысливал услышанное, хотя плоть уже ликовала. Мы выпили с Ольгой за здоровье именинницы и покинули торжество. А нежное, застенчивое создание, проводившее нас удивленным взглядом, потом стало моей гражданской женой (ох, как не нравится мне это словосочетание).
В такси мы не проронили ни слова и даже не притронулись друг к другу, и без этого я был возбужден до предела и молил только об одном, чтоб в ее квартире никого не было. Я не знал, что Ольга жила одна.
В квартире мы тоже не кинулись в объятия друг друга, а просто молча, быстро начали раздеваться и, хотя на ней были лишь легкое платье и трусики, обнажились мы одновременно, возможно, на секунду-другую я все же опередил ее…
Мы не покидали кровати два дня с небольшим, с вечера пятницы до утра в понедельник. В минуты отдыха Ольга быстро готовила что-нибудь вкусненькое, надев на голое тело лишь передник и предоставляя мне любоваться ее попкой. Затем мы, сидя на кровати, все с аппетитом съедали, запивая вином, и снова предавались страсти. Такого сексуального марафона я больше ни с кем не преодолевал. А Ольгой я был покорен и даже начал подумывать, почему бы мне не жениться на ней – идеальная фигурка, страстная в постели, отлично готовит, умна…
В понедельник утром я созрел окончательно, чтобы предложить Ольге руку и сердце, и пока проигрывал в уме, когда и как я это сделаю, эта жгучая брюнетка с гордой испанской красотой, попивая кофе маленькими глотками и положив прекрасные ножки одна на другую (я не мог отвести от них глаз), заявила… Нет, слово «заявила» тут не подходит, заявляя что-то, обычно выказывают некоторые эмоции, здесь было совершенно другое – холодный, бесстрастный голос, не оставляющий для оппонента даже малейшей попытки что-то оспаривать: