Бодончор опять усмехнулся с тоской в глазах: мог бы он напомнить о том, что однажды братья уже выделяли ему «долю»… Но одиночество не лишило Бодончора гордости, а лишь добавило к ней великодушие:
– Пусть будет так. Я вернусь с тобой. Дадите долю – хорошо, а не дадите – и на том спасибо. Но одна просьба у меня есть. Племя, которое ты повстречал на пути… Оно многочисленно, но безродно. Всяк в нем живет по-своему, не подчиняясь никому. Это племя обречено так же, как обречен был на безродность и животную смерть я, оставаясь один. Помогите мне покорить его!..
Сразу же, после радости встречи и веселого пира, братья, вновь сплотившиеся дети Алан-Куо, решили напасть на жителей реки Тюнгкэлик.
Возглавил поход человек, знающий местность и заранее все обдумавший – Бодончор.
Новому военачальнику удалось взять тюнгкэлинцев, что называется, голыми руками: он захватил их спящими, когда даже караульных, опившихся архи, трудно было добудиться.
Так в один миг Бодончор из нищего одиночки превратился во владельца многочисленного люда и скота. Ни один из братьев теперь не мог с ним сравниться богатством!.. Он также понимал, что, хотят того они или нет, зависть даст о себе знать… Бодончор опередил ее, зловредную, отдал каждому из братьев их долю, считая победу общей. Братья были так рады, что наконец-то на самом деле выделили младшему его долю из числа исконных, преданных слуг. Таким образом, у Бодончора образовался круг подчиненных, на которых он мог опираться в управлении своенравными, не привыкшими к повиновению людьми.
Жизнь шла на лад: Бодончор крепко взял узды судьбы в свои руки. Но вновь и вновь приходилось ему поражаться и с изумлением открывать премудрости жизни: с виду все просто, а вот изнанка многообразна… Был гол, не имел ничего, кроме тени своей да верного сокола, считал, что одинокий человек не может быть свободным и счастливым, потому что находится в вечной службе у своего живота! Стал большим господином, а… разве можно быть свободным и счастливым, с утра до ночи, с ночи до утра занимаясь всеми и всем, только не собой?!
А тут еще народ такой, что кроме собственной прихоти да придури ничего знать не желает!.. Характер же не изменишь: думами овладеть несложно, а вот привычки, нравы веками не вымоешь!
И братья, и все вокруг советовали ему жениться, пытались сосватать невест. Бодончор и сам понимал, что надо, пора. Не лежала ни к кому душа. Приведут – и хороша, и умела, а… не нужна. Кто был нужен – он знал. И всех других он сравнивал с ней, вспоминая, как заходила она в воду, приподняв чуть подол… Полюбилась ему Адангха в дни тяжкие, смутные, когда белый свет казался черной ямой, а она так поддержала дух его своим игривым смехом… Помучился, помучился, а потом решил – зачем?! Отказался от всех родовитых невест, нашел среди подданных своих Адангху – была она к тому времени на сносях, но и это его не остановило, – да и сделал ее женой-госпожой.