- Папенька, - сквозь набегающие слезы позвала я, - Не отдавай.
- Я добра тебе желаю, глупая ты девка. Ну, все-все, не плачь. Спасибо еще мне скажешь, - он обнял меня на прощание, чмокнув в лоб, и быстро закрыл дверь кареты.
Смотря ему в спину, я думала, как же так, где я повернула не туда в своей жизни, что сижу теперь напротив старого борова, что годится мне в дедушки.
Отец радостно помахал нам с крыльца лавки и скрылся за дверью.
- Мариэлла, - растягивая мое имя, позвал Мэрзот, - Надеюсь, ты не обидишься, если я немного подстрахуюсь?
- В каком это смысле? – хлюпнула носом.
- Я хочу, чтобы наша церемония прошла без сучка и задоринки. От тебя требуется лишь сказать святым, что ты по доброй воле вступаешь на тропу замужества и брака.
- Не скажу, - мотнула я головой.
Такие слова поставят крест на моей дальнейшей жизни, а так хоть есть возможность выпутаться.
- Я так и думал, - неприятно улыбнулся Мерзот. Бородавки на его лице немного отвлекали внимание от темных полуразрушенных зубов, - Тогда придется воспользоваться моим запасным страховочным планом.
Мужчина полез во внутренний карман, поискал там что-то и достал сжатый кулак. Он глянул на мое заинтересованное лицо и резко дунул, разжав ладонь.
На меня полетел зеленоватый порошок с резким запахом затхлости и ладана. Это был толченный сбор трав для одурманивая. Опасная вещь, между прочим. При больших дозировках человек, которого напоили настойкой из этого сбора или окурили дымом от тлеющих трав, вполне мог не выйти из состояния «вечной радости» и помутнения рассудка.
Мэрзот же пошел самым низким и подлым путем. Выдув мне в лицо убойную дозу порошка из трав, он на долгое время обеспечил мою полную потерю контроля над своим разумом и телом.
За доли секунд я потеряла интерес ко всему происходящему, погружаясь в эйфорическое состояние нирваны.
- Давайте выгружайте, - издалека, как сквозь вату, раздался приглушенный голос Таврия.
- Эк неудобно сидит. Не подобраться к ней.
- Аккуратнее, дурачье! Куда лицом по земле?!
- Господин, а платье новое будем на нее натягивать? – вклинился женский голос.
- Время поджимает. Пусть так идет. Все равно потом раздевать, - мерзко хихикнул старый женишок.
- Господин, надо бы снять это, - до меня донесся звон цепи на руке, - Служитель храма не будет проводить церемонию, увидев этот браслет. Сразу заподозрит неладное.