Брюн тоже подумала об этом.
— И что будет, если мы сейчас переместимся обратно в свой год? —
спросила она. — Тут же явный парадокс. Мы меняем будущее и
одновременно свое прошлое? Или как? Я не могу понять.
— Я согласилась на эту авантюру как раз поэтому. Мы сейчас
создадим новый вариант будущего, — сказала Пэй. — Отменить
вторжение пришельцев и войну миров, про которые мне рассказала
Вероника, никто не в силах. На данный момент. И я не должна никому
раскрывать эту информацию. Могу только сама принять меры личного
характера.
— Кроха рассказала тебе про войну? — удивилась Брюн. — Тем самым
она уже изменила ход событий, разве не так?
— Я поклялась молчать, и еще пообещала что буду сидеть в своем
замке высоко в горах и никуда не буду ездить. Вероника по секрету
сообщила мне, что война почти не затронет Импар.
— Так и есть. Мы же живем после войны и знаем, что ваше
королевство практически не пострадало, — сказала Брюн. — За
исключением тех солдат, которых вы отправляли в объединенную армию
Роксабора.
— Я даже больше скажу, — решительно встряла Касси. — Ты, Пэй,
стала королевой в конце войны и правишь до сих пор.
Принцесса открыла рот и заморгала глазами. Мы поняли, что Кроха
не говорила ей этого.
— Поэтому слушайся Кроху, — сказала Брюн. — Сиди в горах и не
высовывайся. Всё будет хорошо. У тебя-то здесь мы никак не могли
оставить следов в том варианте событий. И разницы нет особой для
прошлого, если сейчас мы уйдем через окно в наше время. Ну, почти
нет. Мы же наверняка старались не наследить и сидели тихо, как
мышки.
— Некоторые в психбольнице, — сказала Касси с усмешкой. — Может,
там и померла, или до сих пор сидит где-то в смирительной рубашке
та, другая я. Бедная старушка… Но погодите!
Я кивнул, потому что уже думал об этом.
— Что? — спросила Пэй.
— А куда денется эта старушка, которая я, если она, например, до
сих пор жива и в психушке сидит?! — спросила Касси. — То есть, вот
она я. Сейчас уйду в малиновый закат и меня тут не будет. Но Кроха
же узнает от Брюн, что мы тут застряли. И где те мы тогда окажемся?
Ты же здесь остаешься, Пэй, значит, никуда эта реальность не
денется!
— Наверное, нет никакой старушки, — сказал я. — То есть, ее не
станет, как только ты уйдешь в окно.
— И тогда не будет никакой старушки Брюн, которая расскажет
Крохе, так что ли? — задала Касси вполне резонный вопрос.