Для сна, конечно, очень странные мысли. Но вдруг это враги таким
сложным способом проникают в мое подсознание? Наводят тень на
плетень.
Нужно сосредоточиться. Пожалуй, проще всего согласиться и
посмотреть, что будет дальше.
Прошло целых пять секунд, она ждет ответ.
Я кивнул.
— Хорошо, что согласен. Значит, договорились. Открой рот, эту
таблетку надо положить под язык, — Брунгильда-как-ее-там-дальше,
протянула крупную желто-коричневую капсулу, держа ее между
указательным и большим пальцами левой руки.
Мои подозрения на изощренный допрос могли бы усилиться при виде
этой таблетки явно фабричного производства, но тут я заметил
перстень из белого металла на ее среднем пальце. Вообразить кольцо
такой сложной витой формы и необычного приглушенного блеска я бы не
смог. Зачем мастеру допроса через подсознание, будь он каким угодно
перфекционистом или извращенцем, изображать настолько
детализированный предмет? Слишком сложно.
И мы в лесу, а не в камере для допроса.
Всё страньше и страньше, как сказала бы Алиса.
Алиса? Какая Алиса? Фамилии я не знал. Но в голове начали
всплывать неясные обрывки воспоминаний.
Меня опять затошнило. Я сморгнул с ресниц капли дождя и
посмотрел на перстень. Шестью изящными металлическими когтями к
нему крепился большой продолговатый камень небесно-голубого цвета с
красными и золотыми прожилками. Он мерцал в полумраке, и в его
синеватом свете я разглядел глаза женщины в прорезях маски —
желто-оранжевые с вертикальными черными зрачками, как у кошки.
Это вставки в маске или линзы такие маскировочные?
Контрразведчикам вообще-то не свойственен столь буйный полет
фантазии. Конечно, всякое может быть, но я понял, что слишком
усложняю.
За три секунды подумав всё это, я послушно открыл рот и взял
капсулу под язык.
Моя голова лежала на чем-то мягком вроде свернутого полотенца, я
мог видеть руки, ноги, и не узнавал свое тело, ни по ощущениям, ни
по внешнему виду.
Закрались первые сомнения в том, что я — это я; что все эти
мысли думает не кто-нибудь другой, а тот я, который настоящий. Или
первоначальный. Даже не знаю, как поточнее сформулировать.
Но мое сознание упорно отказывалось допускать возможность того,
что оно находится в другом теле и в другом мире. В мире, в котором
женщины с кошачьими глазами, в венецианских масках и красных
мантиях появляются из ниоткуда, обещая подарить исцеление от
смертельных ран.