Попутно размышлениям, сну и кормежке я подчинялся сиюминутной
блажи ударившей в голову, гласившей о том, что я просто кровь из
носу обязан прочувствовать некую «манну». Я правда не понимал, что
это за вид энергии, для чего она нужна и откуда берется, но
старался. Новые вопросы же заданные самому себе, обычно приносившие
ответы отнюдь не спешили появляться, заменяя себя легкими головными
болями. В итоге я просто лежал, плевал в потолок (в прямом смысле,
ребенку опять же делать практически нечего), иногда складывал
пальцы в печати и пытался всеми силами прочувствовать то самое
эфемерное вещество теми способами, что вспыхнули у меня в голове
сразу за словом манна. Вообще, если подумать хорошенько, то я в
каком-то смысле занимался ерундой, ведь попросту не понимаю
для чего оно мне надо. Ох! В поле моего зрения появилась
умиротворенна мордочка сиделки.
Прошу прощения, господа, что-то я с вами заговорился, а ведь уже
пришло время для трапезы!
-Молодой господин, время ужинать. - ласково произнесла женщина,
беря меня на руки и прижима к себе. - Заодно и малыша Вэхтера
покормить стоит. Вы же не против, чтобы вам составили компанию за
трапезой, молодой господин?
-Гу. - ответ и кивок конечно не обязательны, она все равно
положит своего сына рядом, хоть и сведет все к шутке, да и если
честно мне все равно, лишь бы еду не отнимали.
-Что же, рада, что вы не против, молодой господин. -
пробормотала с улыбкой женщина, ловко умудряясь удерживать нас
двоих и оголять грудь. - Приятного аппетита.
Мда, все эти словечки по типу «молодой господин» и «приятного
аппетита», когда открыто пихаешь грудь маленькому ребенку в рот
немного смущают, но жаловаться грех, особенно если тебе попросту по
барабану. Здесь, как нельзя точно подходит высказывание ввалившееся
мою голову во время очередного приступа необъяснимой радости отца,
гласящее: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Не особо
понимаю что это значит, но звучит круто и вроде даже подходяще под
ситуацию.
Чмокавший же рядом щеночек с уже начавшей пробиваться шерсткой в
очередной раз вызвал у меня умиление и конечно желание его
защитить, а потом вновь захотелось его слегка попинать, что я, не
смотря на сопротивление разума, с успехом проделал, в очередной раз
вызвав у Вэхтера тихие попискивания, а потом он и вовсе раскрыл
глаза. Думаю это можно назвать успехом, я помог ребенку увидеть
мир, и все это без лишней скромности, вон он как глазками завертел.
Милашка.