Да, я не
умею кататься на лыжах или сноуборде, я не люблю мороз, предпочитаю солнце и
морские пляжи, но сегодня я хочу оказаться здесь и понять, чем так цепляет
людей зима. Я совершенно отстала от жизни, я погрузилась в серую рутину пустых
дней, растворилась в мужчине, которому, как оказалось, была совершенно не
нужна. Может быть, именно сейчас жизнь даёт мне новый, последний, самый яркий,
шанс, открывает двери, которые я упорно закрывала, боясь выглянуть наружу и
понять, что где-то там всё-таки есть другая жизнь.
– О да!
Наконец-то ты поняла, что сидеть и тупить – это не наш вариант! И смотри, если
тебе не пришёлся по вкусу тот шикарный мужик, я могу забрать его себе, – весело
подмигивает Маринка, но потом вздыхает и морщит нос, произнося будто бы с
сожалением: – Правда, на меня он даже не смотрел. Ему ты понравилась, подруга.
А там, глядишь, может и получится урвать себе кусочек сладенького.
– Марина! –
тяну обиженно, но не выдерживаю и начинаю смеяться, толкаю её плечом и киваю в
сторону двери. – Собирайся, пойдём гулять.
Наверное,
этот день стал лучшим за последнее время, может быть, и за целые годы. Мы идём
с Маринкой, мороз и щиплет щёки, но это незаметно, не принципиально, потому что
главное – хорошее настроение, которое не хочет уходить. Нам улыбаются
посторонние люди, а, может, и не люди вовсе. Мне хочется верить, здесь всё
прекрасно, всё хорошо, и я верю, это не самообман, это прекрасное чувство
правильности.
– Я
замёрзла, – поёжилась, притоптываю на одном месте. – Мариш, может быть, поедим
где-нибудь? Погреемся?
– Да. Надо
бы.
Мы
оглядываемся, улыбаемся прохожим, ищем кафе.
– Давай
туда, – киваю на сверкающую огоньками деревянную избушку с оленем на крыльце.
Мы смеёмся
и бежим к ней, но буквально в двух шагах от цели я ступаю на незаметный под
снегом лёд и скольжу в сторону. Теряю равновесие, понимаю, что совсем скоро
шлёпнусь на пятую точку, а держаться мне не за что. Маринка уже успела убежать
чуть вперёд, так что у меня нет ни единого шанса остаться на ногах. Ботинки,
ещё вчера удобные и совершенно не скользкие, разъезжаются в разные стороны, я
нелепо машу руками и вдруг цепляюсь за кого-то. Наверное, от страха цепляюсь
так сильно, что этот кто-то с громкими матами падает рядом. Точнее, мне
кажется, что он должен упасть рядом, а на самом деле он ловко изворачивается
ещё в полёте, и я приземляюсь прямо на него, даже не ударившись. Зато моему
спасителю, вроде бы, пришлось довольно сильно приложиться затылком об лёд.