В какой-то момент пространство
разорвал звук. Неясный голос где-то далеко.
Снова звук. Неясный писк, щелчки,
похожие на разряд молнии.
Молнии? Что это?
Тьму разорвала вспышка света. Вновь
вспышка, но тьма не хочет уходить. Мне начало становится холодно.
Новая вспышка. На этот раз свет не захотел уходить. Тьма сцепилась
со светом. Они дергались, а потом закружились, будто водоворот.
Появились оттенки. На смену оттенкам пришли цвета. Водоворот начал
тянуть меня в себя, а потом…
БАХ!
Я резко открыл глаза и тут же весь
мир залил яркий свет.
- Он очнулся. – Раздался слева
спокойный мужской голос.
- Обезбол еще действует? – Мужской
голос но уже справа.
- Вроде да… - Протянул тот, что
слева.
- Вроде? – Зло спросил левый.
До ушей донеслось шебуршение, а затем
сквозь веки я увидел зеленую вспышку.
- Действует. – Утвердительно сказал
правый.
- Отлично. Давай Костотяж на
левую ногу, затем Очищение… - Диктовал левый мужчина.
- Да, да. – Перебил его правый. –
Потом Кровоток, Малое Исцеление и в завершение
среднее.
Раздался хруст, затем хлюпанье. Пару
минут звуки возни и тишина.
- Ну, вот. Вроде все. – Устало сказал
правый.
- Ламаев! – Грозно прошипел левый. –
Заканчивай со своими «вроде»! Ты врач, забудь это слово!
- Понял Василий Афанасьевич. Больше
не повториться.
- Больной, ты меня слышишь? – Спросил
левый, видимо тот самый Василий Афанасьевич.
Это он мне? Я больной?
- Кх-кх-кх… - Я попытался что-то
сказать, но из горла вырвался лишь хрип.
- Так. – Произнес Василий
Афанасьевич.
Снова зеленая вспышка.
- С голосовыми связками все хорошо.
Повреждений не вижу. Ламаев, давай общее исцеление
плоти.
На этот раз сквозь веки пробилось
зеленое свечение, но потухло буквально через пять секунд.
- Больной, говорить можешь? – Вновь
спросил Василий Афанасьевич.
- Д-д-да. – Выдавил я из себя.
- Заикается. – Отметил Ламаев.
- Это психологическое. – Ответил ему
Василий Афанасьевич.
Я же медленно приоткрыл глаза,
привыкая к яркому свету. Надо мной тут же потухла яркая лампа и
глазам стало намного легче, хотя в них все еще плавали световые
пятна.
- Люда! – Позвал Василий Афанасьевич,
одетый как хирург.
В операционную вошла женщина в
маске.
- Забирай в палату. – Махнул рукой
старший хирург.
Меня перекинули на носилки и две
медсестры, та самая Люда и видимо ее коллега, покатили меня из
операционной. При движении у меня закружилась голова и сознание
потухло.