Я молчу, опустив глаза к столу, лениво
жую рыбу, а дед похоже всё поняв, говорит.
— Что, не гнома и не
орчанка?
Я киваю, и вслух произношу.
—У нас нет ничего, так, по работе там
дела.
— Ага, и приедет она к тебе за столько
километров по работе! — бьёт по столу кулаком моя боевая
бабушка.
— Так всё-таки, кто она — неужели
человек? — продолжает допытываться бабушка-орк. — Тоже ничего. У
нас помню служили такие вояки-люди что закачаешься. Не каждый орк
справится. А кровь потом можно и исправить будет в следующих
поколениях.
— Эльфийка, — говорю наконец
я.
Все молчат, открыв рты. Дед даже вилку
выронил. И я молчу, продолжая жевать и не смотря никому в
глаза.
— Ну, это точно порченная кровь, весь
в папашу своего, — обречённо рычит зеленокожая и бьёт по столу так,
что тарелки подскакивают...
— Может обойдётся? — спрашивает с
надеждой гнома.
— Ты отца его помнишь, вот перед тобой
стоит твоё «обойдётся», — говорит орчанка зло, а потом мне
добавляет. — Давай на полигон быстро, вон брюхо какое отъел, будем
дурь из тебя выбивать, пока твоя эта эльфа не приехала.
— Она не моя... — только успеваю
сказать, но бабушка уже ушла.
Качаю головой и иду на улицу, на
выходе надевая старую дедовскую телогрейку. На ногах только штаны и
обуваю поношенные кроссовки. Прохожу на задний двор. Тут копошатся
куры, чуть дальше загон для свиньи. Вся территория обогревается:
дед постарался — рунная магия и техника творят чудеся. За задним
двором начинается пустое пространство. В своё время отец оборудовал
тут полигон для отработки боевых заклинаний. Чуть позже дед
откуда-то достал военный генератор щита, починил, и разместил под
небольшим полигоном. Всего метров пятьдесят на пятьдесят, но весь
уставленный различными деревянными, и не только, заграждениями.
Мишенями, полу-зарытыми шинами от легковых и грузовых
автомобилей.
Сам полигон огорожен небольшим
сетчатым заборчиком, мне по подбородок, но это не обязательно.
Скорее, чтобы просто обозначить огороженную силовым щитом
территорию. Ведь когда он включится — нас укроет мутная плёнка,
которая не пропустит наружу ни одного заклинания, звука и всего
остального, что может навредить окружающим.
Бабушка уже стоит на позиции напротив
резиновых мишеней-шин. Разминает шею и руки — готовится. Проходит
ещё пару секунд и из её рук начинают вылетать молнии, огненные
струи, ледяные сосульки — и всё это в несчастную мишень. Но она
держится, зачарована батей была как нужно.