– Точно! – внезапно загорелась Чень
Сифень. – Эликсир не может быть настоящим, ведь я - та, кто точно
знает, что всё сказанное – грязная ложь!
– Да, это хороший ответ, – поддержал
её Шень, словно какой-то бес-искуситель.
Честно говоря, в любое другое время
я бы от такого поведения мастера нехило так прифигел: Шень прямо у
меня на глазах будто бы переметнулся в стан врага и зачем-то начал
поддерживать окончательно павшую духом Чень Сифень. Ту самую Чень
Сифень, с которой пару минут назад вёл словесную дуэль. Всё это
выглядело как минимум странно. Но лишь для того, другого Су Ченя.
Нынешний же я всё ещё пребывал в озарении, а потому мигом смекнул,
чего добивается мастер секты Мудан. И даже собирался ему
подыграть.
– Нет! Это вино я выпью сам! –
вскочив на ноги, я сделал шаг по направлению к столику
аптекаря.
Однако наставница оказалась быстрее!
Зелёной молнией она пронеслась мимо меня, чтобы уже через секунду
оказаться рядом с тем самым столиком.Теперь ей оставалось лишь
протянуть руку, взять почти опорожнённую бутыль хуашаньского вина и
сделать глоток.
И этот самый глоток должен был стать
последним в её жизни. Хитрый замысел мастера Шеня стал мне
предельно ясен.
Слепой мастер желал наказать не
только саму Чень Сифень, но и всю её секту. Ну, а что может быть
более унизительным, чем наставница великой секты, что вываливает
вовне все ее грязные секреты. А таковых у столь высокопоставленной
особы, как Чень Сифень должно было быть в избытке. Поэтому как
только эликсир правды растворится в её венах, мастер Шень первым
делом поинтересуется у Чень Сифень не тем, как она подставила нас с
Ляо, а новостями из Изумрудного дворца.
Теперь всё встало на свои места.
Разве что оставался один-единственный вопрос: были ли слова Шеня
обусловлены обычной местью за ученика, или мастер хотел
окончательно утопить Чень Сифень, чтобы та даже при всём своём
желании не смогла избежать наказания, укрывшись за именем великой
секты? Ответа на этот вопрос я не знал. Однако, в чём я точно был
уверен, так это в том, что развязка близка.
– Сейчас вы все узнаете правду! – во
всеуслышание воскликнула наставница, прежде чем подхватить со стола
бутыль вина.
Словно в замедленной съёмке я
наблюдал за тем, как сочные женские губы касаются глиняного
горлышка бутыля, а кадык наставницы судорожно дёргается,
проталкивая внутрь себя последнюю каплю отравленного вина.