— А где она сейчас? Падчерица?
— В Италии с семьёй. У неё уже и муж, и дети, — с улыбкой рассказывает. — Счастлива… жуть! Муж золото у неё. А дети маленькие чертята. Но ничего! Главное — здоровенькие и счастливые.
— А почему в Италии? — закидываю уточняющими вопросами.
— Она привыкла к этой стране. Мы с Илюшей и малышкой почти сразу после свадьбы переехали туда. Илюша вином занялся. Там плантации посадил и винодельню сам построил. У нас там вся жизнь прошла. А у девочки нашей так и вовсе. Там её дом, родина. Это после смерти Илюши мы на некоторое время вернулись в Россию. Но потом она вернулась обратно. Ей там больше нравится.
— И вы не видитесь?
— Видимся! — восклицает. — Я часто к ней летаю. С её детьми гуляю, играю. Я ведь их всех люблю.
— А почему сама в Италию не вернёшься?
— Да… как-то не хочется, — тянет, задумчиво поджав губы. — Мне здесь лучше.
— То есть с папой ты не общаешься, потому что он заставил тебя тогда аборт сделать? — уточняю для себя.
— Да, — кивает и вздыхает обречённо. — Понимаю, что сама отчасти виновата. Могла сбежать и не разрешать им делать. Но глупая была. Сейчас бы своего сына или дочь воспитывала.
— Мне очень жаль, — беру её за руку. — Наверное, папа не хотел, чтобы так случилось. Прости его… Я уверена, что он сам жалеет о своём поступке.
— Конечно, — отвечает, натянув улыбку, в которой невыносимое количество боли. — Но тут у меня есть ты. Моя кровинушка! — она сжимает мою руку. — Все люди в конце расплачиваются за свои ошибки.
5. Глава 4
— Вставай! Вставай! — Ася и Тася прыгают на нашей с Адамом кровати в попытке разбудить меня. — Ну, хватит спать! Сколько можно?! Уже солнце на улице! — хнычет Тася. — Скоро уже луна будет!
— Девочки, дайте поваляться, — прошу их жалостным тоном и накрываю голову второй подушкой. Подушкой Адама, которая пропитана его запахом и теплом. Кажется, что опять ночь и он вновь во сне обнимает меня. Но всё же ночные объятия лучше, чем просто подушка, пахнущая им.
Адам всегда уезжает на работу рано, хоть и ложится поздно. Он слишком много работает. Хоть я и понимаю, что он владелец компании и всё на нём. Мне жаль собственного мужа. Не щадит себя ни капли.
— Нельзя спать! — не унимается Тася, стягивая подушку. — Мы уже встали, и ты вставай!
— Зачем? — спрашиваю, понимая, что мне не суждено выспаться в этой жизни. Они будят меня каждое утро. В семь утра. Ни минутой позже. Ни минутой раньше. Вот оно значит, какое материнство… Порой обратно, в кому хочется, лишь бы поспать. Глупая шутка.