— О чём ты? — тянет папа.
— Ни о чём, — также серьёзно продолжает Адам. — Мои соболезнования, Фёдор. Смерть вашей сестры для меня тоже потеря. Мы были довольно близки и в доверительных отношениях. Таких, что секретов у нас не было. Я был привязан к ней и уважал эту женщину почти как свою мать. Ещё раз мои соболезнования. А теперь я прошу вас покинуть мой дом. Моей супруге нужно побыть одной и успокоиться. Принять происходящее. Для неё это сильный удар. О похоронах можете не переживать. Я всё возьму на себя. Счета и организацию.
— Я… — начинает что-то папа, но Адам не даёт ему и слова сказать.
— Да, вы правильно меня поняли. А теперь уходите! С бизнесом я вам не помогу! — проговаривает и тут же вызывает охрану.
— Зачем ты так с ними? — шепчу, обнимая Адама. Прячусь в его объятиях от реального мира и тех чувств, которые поселились во мне после известия о смерти тёти.
Родители под конвоем охраны ушли и теперь я могу выпустить свои эмоции наружу. Перед ними было это слегка некомфортно. Пусть я плакала, но настоящую боль видит лишь Адам.
Муж всё это время обнимает меня, успокаивает и просит не нервничать. Использует уже даже нашего ребёнка. Говорит, что если я хочу здорового малыша, то мне нужно взять себя в руки. Он понимает меня и обещает во всём разобраться, но сейчас мне нужно быть сильной. Ради себя и малыша.
А мне на самом деле очень больно от всего этого. Словно дыра в груди поглощает всё внутри меня.
Близняшки приходили и долго пытались успокоить, но даже им не удалось.
Не понимаю, что со мной. Может, это беременность так на меня влияет, усиливая эмоции?
— Забудь о них, — просит Адам, говоря о моих родителях. — Им плевать на её смерть.
— Не говори так! Они переживают по-своему!
— Я говорю то, что есть на самом деле, пчёлка, — мягко произносит и я в глубине души согласна с ним. — Они сюда пришли, чтобы просто надавить на жалость мне. Твой отец уже несколько недель обивает мои пороги и просит помощи с судами. И даже смерть своей сестры он использует в свою пользу. Поверь, я знаю, что говорю.
— Ладно, — сдаюсь. Сил спорить и облагораживать родителей нет. Возможно, он прав, а я слепо верю в них. — Её больше нет, Адам… Я не могу поверить… Знаешь, я почти её не помню, но… кажется, что сегодня потеряла кого-то очень важного в своей жизни. Это так ужасно на самом деле.