Мысли мои прервал звук выстрела – за
те считанные несколько секунд, пока я в шоке от заморозки Юргена
рассматривал брошенное мне копье, Гус перекинул из-за спины
плазмоган и выстрелил в меня.
Это было пусть и предсказуемо – по
логике событий, но произошло очень и очень, с-ска, неожиданно.
Снова я ощутил тупой удар и меня, мою душу, мгновенно вышвырнуло из
тела, как будто за шиворот дернули. Как и в прошлый раз, я ощутил
себя бестелесным духом, зависнув над замершим во времени местом
событий, наблюдая все происходящее сбоку-сверху в остановившемся
мгновенье.
Потом я снова словно бы оказался на
краю только-только раскручивающегося водоворота. Картинка на месте
гибели пришла в движение, Гус – присев рядом со мной, похлопал по
карманам, не обращая внимания на то, что тело мое уже начинает
истончаться, превращаясь в плотный сгусток белесого тумана.
Обыскивая меня, Гус что-то говорил. Не все я понимал, но смысл
похоже заключался в том, что, если что вдруг, это именно я якобы
убил Юргена.
– Шито белыми нитками, – пожал
плечами второй черный, заговорив неожиданно на русском.
– Я знаю место, где лишние вопросы не
задают, – перешел на русский и Гус, причем говорил он с заметным
тягучим акцентом. – Ух ты! – достал он у меня из кармана финку
НКВД.
– Ты про эту помойку серьезно что ли…
– начал было возражать ему второй, но договорить не успел. Раздался
выстрел, и он отлетел на пару метров с появившийся в груди кровавой
дырой. Похоже, как переоценил степень доверительных отношений с
Гусом, так и недооценил его беспринципность.
– Ну так и оставайся здесь, раз
помо-ойка-а-а-а-а-а…
Слова уже поднявшегося на ноги Гуса
начинали растягиваться по мере того, как воронка крутилась все
быстрее, засасывая меня обратно в тело, которое уже рассыпалось
белесым мглистым прахом. Еще один рывок, и я снова оказался у себя
на балконе, глядя на залившее небо красно-зеленое северное сияние.
В этот раз я уже был готов к подобному развитию событий, поэтому не
упал.
Скрипнув зубами, с силой хлопнул
ладонью по перилам. Это же надо было так глупо умереть! Не в силах
сдержать злость – на себя, на мерзавца дезертира и вообще на
глупость смерти, я ударил по перилам еще раз. Больно, надо же –
после пребывания в состояние бесплотного духа боль намного ярче
ощущается.