На следующий день муж с утра пораньше собрался на службу, а дом
и будущая кондитерская останутся полностью в моем распоряжении.
Сегодня я планировала испытать первый рецепт.
Тетушкина тетрадка ожидала меня в зачарованном магией Далена
маленьком сейфе, вделанном в стену. Там же в кожаном кошеле лежали
несколько золотых, серебряных монет и пригоршня меди — все наше
состояние. Сейф открывался только под нашими руками — взломщиков
можно не опасаться. Любой чужак, попытавшийся его взломать, тут же
оцепенеет до той поры, пока Дален не снимет заклятие.
— Сегодня придут стекольщики вставлять окна, — напомнил муж. —
За работу я заплатил, так что не верь, если начнут требовать
сверху.
Муж, облаченный в строгую темно-синюю форму дозорника,
неожиданно стал выглядеть старше и серьезнее. Настоящий грозный маг
на боевом посту. Но вот он наклонился надо мной, еще валяющейся в
постели, улыбнулся, скользнув взглядом по моему обнаженному плечу,
выглянувшему из-под пледа, — и наваждение растаяло.
Он хотел поцеловать меня на прощание, но помнил про свое
обещание, поэтому, налюбовавшись, резко распрямился и отвернулся.
Долго возился с манжетами.
— Хорошего дня, Лика, — хрипло произнес он.
Старый дом по утрам вздыхал, как живой. Скрипел деревянными
полами, потрескивал стенами, пел на все лады оконными щелями.
Кажется, я начинала привыкать к нему.
И пусть мебели у нас пока было кот наплакал: секретер, кровать,
парочка стульев и потертый комод, пусть книги лежали стопками на
полу, да и сам пол, только в спальне прикрытый вязанным из лоскутов
ковриком, грозился занозить голые ступни, но это был наш дом. По
утрам солнце, едва поднявшись из-за горизонта, спешило заглянуть в
окна, пылинки играли в догонялки в свете его золотистых лучей, от
нагретого дерева пахло уютом. А уж когда из кухни станут
распространяться по комнатам ароматы выпечки, корицы и шоколада —
м-м-м, что это будет за блаженство!
Дален ушел, а я еще некоторое время нежилась в кровати, жмурясь
от света, прислушиваясь к музыке просыпающегося жилья. Сейчас мне
казалось, что нет ничего невозможного и кондитерскую узнают и
полюбят во всем Вейме.
— Иди-ка сюда! — сказала я, открыв сейф и погладив тетрадку по
шершавой кожаной обложке.
Она изогнула ее, как кошка изгибает спинку, обрадовавшись ласке.
Потерлась о мою ладонь.