- Эдуард Валентинович, есть какие-то замечания? - обращается ко мне Ирина, успешный менеджер особо крупных клиентов.
Я моргаю, глядя на неё. Блядь. Упустил, о чём шла речь.
- Повторите, - прошу я.
- Я о новой стратегии поддержки клиентской базы. Как вы знаете, в связи с потерей нескольких клиентов, мы разрабатывали новую тактику ведения уже существующей базы. Вот хотели уточнить, одобряете ли вы план.
Вздыхаю и погружаюсь в чтение предложенных бумаг. Если бы не происки Литвинова, не пришлось бы сейчас тратить на это время. Литвинов, мать его. Вот на ком стоит концентрировать своё внимание, а не на какой-то там милашке с охрененными формами.
Вообще, увлекаться ей не стоит. Ведь как только она сделает то, ради чего я её нанял... В голове тут же возникает образ того, как обнажённая Лина лежит под Литвиновым прямо на кровати в её съемной квартире. Сразу хочется блевануть.
Но ведь в этом и есть мой план? Я знаю, что его компания взялась за гос.заказ, который должен был достаться мне. Они тщательно следят за репутацией своих партнёров и не будут иметь дело с фирмой, чей директор обвиняется в сексуальных домогательствах на рабочем месте! А как только сбежит один клиент, побегут и другие. Закон бизнеса.
- Наши клиенты скоро к нам вернутся, - уверенно заявляю я, возвращая бумаги Ирине. - Там, где пометки на полях - внеси правки. На сегодня всё. Свободны.
Убираю телефон подальше. Мне нужно прийти в себя! Какого хрена пускаю слюни на смазливую скромняшку. Да таких ведь миллион! Странное увлечение может сыграть со мной злую шутку. Ни к чему отвлекаться от плана.
На улице уже темнеет. Она уже точно домой вернулась. Но я не проверяю, убираю телефон.
Запрыгиваю в тачку и давлю на газ. Отпустил водителя - в это место я всегда езжу в одиночестве.
Когда оказываюсь на месте, глушу мотор.
Тут тихо, очень тихо.
Только высокие деревья колышутся от порывов ветра.
По дороге купил цветы. Белые. Её любимые.
Идти недолго - несколько поворотов, и я на месте.
Сажусь на лавочку и кладу букет рядом.
Смотрю на её лицо. Светлые волосы распушены. Смеётся. Такая же, как в день нашей первой встречи. Мы были юнны и беззаботны.
С тех пор я изменился до неузнаваемости. А она - нет. Уже никогда не изменится.
- Привет, малышка, - сметаю с мрамора засохшие листья. - Скучала?