Шестая жена хассора, пожалуй, была единственной женщиной, которая могла стать истинной хассой. Статная, не очень молодая, с тяжёлым взглядом тёмных глаз. Болезненно белая кожа, особенно на лице, часто розовела от румянца. Но выправка, движения и поведение… Я не понимала, почему здесь верховодит Амара, а не эта дама?
Я ела неохотно, хотя всё и вправду было очень вкусно. Мне кусок в горло не лез. Я только иногда брала изюм и запивала его напитком, напоминающим узвар. Покусывая губы, смотрела на других жён. Я вдруг заметила, что женщины становились всё мрачнее и мрачнее.
— Поешь, больше еды не дадут до обеда. Даже закусок не предложат, — Раяна, обеспокоенная только наличием чего-нибудь, что можно было бы запихнуть в свой пухлый рот, недовольно поглядывала на свою правую руку. — Или тебе нравится ходить голодной?
— Я есть не хочу. Совсем.
Раяна посмотрела на меня назидательно, хмыкнула и вцепилась левой рукой в правую, принявшись обеспокоенно крутить кольцо с крупным камнем на своём пальце. Я невольно обратила внимание на эту драгоценность, меня очаровал камень: синий. Глубокий оттенок напоминал сумеречное небо, на котором ещё не появилась россыпь сияющих звёзд.
Синий!
Изумлённо округлив глаза, принялась рассматривать остальных женщин, пытаясь найти подтверждение своей догадке. Хадиза могла похвастаться длинными серёжками с таким же синим камнем. У Мьямалы оказалась странная штучка, которая крепила вуаль на лице: диадема, обруч или что-то подобное. На этом украшении оказалось несколько таких камней, тёмно-синих. Грудь Тарины блистала крупной брошью. Женщина, та самая, статная, была будто сплошь осыпана золотом. Тонкий браслет с небольшой подвеской оттенялся сиянием уже знакомого камня. Амара… Амара владела крупным кулоном, он висел на груди женщины, сверкая до неприличия крупным камнем.
Когда завтрак был окончен, хассор, смежив веки, откинулся на спинку кресла. Тяжело дыша, мужчина будто старался успокоиться. Слева от меня вдруг появилось странное мерцание. Я скосила взгляд и заметила, что кольцо Раяны стало светиться, как и другие похожие украшения женщин. Свечение было мягким, пусть и холодным. Озаряя всё вокруг, оно вдруг рассыпалось пылью и исчезло.
Все за столом вздохнули с облегчением. Непонимающе я посмотрела на хассора, но тот уже вставал из-за стола. Поправляя расшитую золотом просторную рубашку с длинными полами, мужчина обвёл всех тяжёлым взглядом и остановился на мне. Ухмыльнувшись, хассор громко подытожил: