— А электричество откуда? — удивленно спросил я.
— Магия, — пожала плечами девушка.
— Прям магия?
— Или генератор в подвале и солнечные панели. Смотря в каком
мире тебе будет комфортнее жить, — неожиданно серьезно отозвалась
Ника. — У меня и душ есть с канализацией.
— А баня тогда зачем?
— Для души. Кстати...
Ника улыбнулась каким-то своим мыслям, разложила еду на столе,
кивнула мне на стул и пошла к неприметной двери, на которую я даже
не обратил внимания.
Видимо, это стоило расценивать как приглашение. Терзаемый
голодом, я не стал разводить реверансов и принялся сооружать себе
бутерброд. Пробовать молоко я все же не решился, а съел кусок
ветчины и уже начал примериваться ко второму.
— Ну как, вкусно?
Я снова вздрогнул, в который уже раз удивляясь бесшумности ее
шагов.
— Очень даже...
Кусок едва не выпал у меня из рук. Ника стояла надо мной,
легкомысленно накручивая на пальчик локон распущенных волос. Она
распустила хвост, рассыпав волосы по плечам. Длина их не
изменилась, а вот цвет приобрел насыщенно медный оттенок.
Это как это? — глупо пробормотал я.
— Магия, — округлила глаза хозяйка дома.
— Нет, я серьезно...
— Так и я серьезно, — улыбнулась Ника. — У девочек свои
секретики.
— Но зачем?
— Подумала, что тебе так больше нравится.
— Да, но...
— Не отвлекайся, — прервала меня девушка. — На вот лучше, запей
чаем.
Исходящая паром кружка тут же оказалась в моих ладонях, и то ли
я не заметил ее появления из-за перфоманса с прической, то ли Ника
действительно была фокусницей, достающей предметы из воздуха. Чисто
машинально я поднес глиняную кружку к губам и сделал большой
глоток, тут же ощутив приятный вкус разнотравья.
— Вот и молодец, - одобрительно кивнула девушка.
— Приворотное зелье?
— А то, лучшее на весь лес. Бабушка учила делать.
Я сделал еще один глоток чудесного напитка, чувствуя, как по
телу разливается приятное, бодрящее возбуждение. В голове весело
зашумело, но не как от алкоголя, а куда мягче. Все чувства как
будто бы обострились, особенно обоняние. Теперь я ощущал не только
сладковатый запах волос, но и пьянящий аромат Никиной кожи. Мы
здорово прошлись под солнцем, но ее пот не отталкивал, а, наоборот,
опьянял, будоража какие-то животные инстинкты. Словно феромоны. А
еще... Я точно знал, что она тоже возбуждена, ведь теперь дразнящие
нотки влаги, пропитавшей ее трусики, стали для меня такими же
очевидными, как колокольный набат.