Мы с Сергеем приподняли щит, а
Гаспар вытянул тело ястреба из-под него.
Повезло птице – тяжеленный артефакт его сильно
оглушил, но не раздавил. Видимо, в последний момент ястребу удалось
проскользнуть под вогнутую часть металла.
– Ну что, красавчик? – сказал Гаспар, хрустя крыльями. – Сейчас
я тебя потискаю. Ух, иди сюда, мой хороший!
– Гаспар, отставить! – приказал я. – Отойди от него. Он нам
живым ещё пригодится. Погоди… Чего? В смысле, потискаешь?
– А? – опомнился Гаспар. – Ой… Не знаю. Я не знаю, зачем это
сказал!
Гаспар тяжело дышал. У него аж слюна изо рта потекла.
– Ты чего, совсем, что ли, спятил? – удивился я. –
Ты чего так похотливо на ястреба глазеешь?
– Я не знаю! – принялся оправдываться Гаспар. – Это всё ваше
дурацкое зелье силы! Оно поднимает моё либидо!
– Ну не настолько же, чёрт тебя возьми, чтобы на
раненого ястреба бросаться! Живо успокойся,
он нам нужен живым.
– Зачем? – обиделся Гаспар. – Тебе мало одного фамильяра?
– Нет, дурень. Нам нужно его допросить.
– Я ничего вам не скажу… – прохрипел ястреб. – Лучше сразу
убейте.
Ох, какой верный. Ладно, на этот счёт у меня есть козырь в
рукаве. Бродский мне все уши прожужжал своей новой разработкой.
Пора проверить её в деле.
– Гаспар, срочно лети к Николаю, – приказал я. – Скажи, что мне
нужен тестовый образец зелья правды. Заодно и посмотрим, как оно
работает. Прежде чем поить студентов всякими новинками, лучше
проверим на птицах.
– Курлык! Надеюсь, на мне проверять ничего не
планируете? – испугался Гаспар.
– Лети уже! Нельзя терять ни минуты!
На голубе под клятвой уже смысла проверять не было, поэтому и
зелье осталось в экспериментальном образце.
Гаспар покинул особняк, а мы с Сергеем достали из отцовского
кабинета старую клетку, чтобы временно заточить ястреба. Уж не
знаю, кого раньше отец держал в этой темнице, но прутья были
прочными.
– Точно не хочешь рассказать нам всю подноготную добровольно? –
в последний раз спросил я фамильяра. – Учти, зелье, которым мы тебя
напоим, может иметь очень нехорошие побочки.
– Мной уже всё было сказано, – пропыхтел уставший ястреб. – Вы
ни слова из меня не достанете.
– Похвальная преданность, – сказал ему я. – Серебряковы не
заслуживают такого фамильяра, как ты. Будь на твоём
месте Семён Андреевич – готов поклясться,
что он бы всё уже выложил.