— Нет, — покачал головой Абу. — Вообще ничего. Но вокруг такая
же зеркальная граница, как и в прошлый раз. Не пройти дальше.
Я сорвал ценник с голема, сложил вдвое и сунул в карман
штанов.
— Тогда уходим. Я и так серьёзно истощился, почти до нуля.
— Это не оргазм… — поморщился Абу и влетел в мою руку.
Я быстро посмотрел на свой эхос. По показателям истощение
магических сил теперь выглядело явным и требовало подпитки.
Замигало предупреждение:
«ПРИМИТЕ РАДОНИТ! ВНИМАНИЕ! ПРИМИТЕ
РАДОНИТ!».
Я выключил экран эхоса и снова принял образ призрака. Уже на
последних запасах эфира.
Червоточину трясло так, что те механические големы, которые ещё
стояли, попадали на пол, с грохотом и дребезжанием.
На путь обратно мне понадобилось всего несколько секунд. Я
взобрался на крышу и понёсся прямо по скатам и балконам, чтобы
ускориться. Резерва во мне почти не осталось.
Уже на площади я убрал состояние призрака и побежал по земле,
перескакивая через трупы монстров. А ими было завалено всё вокруг.
Чернильная смола липла к подошвам обуви и воняло так, что можно
было задохнуться. Даже башка закружилась… или это не от этого?
На бегу я снова посмотрел данные эхоса.
На экране оставалось предупреждение:
«ПРИМИТЕ РАДОНИТ! ВНИМАНИЕ! ПРИМИТЕ
РАДОНИТ!».
Увидев меня, бегущего по площади, Римский махнул земляным
молотом.
— Мы справились! Ни одна тварь не попала в туннель! Идея с
Клавдием сработала, но ловить с него больше нечего!
Дальше, в стороне, стоял Клавдий.
Он замер на месте, склонившись к земле. Весь гнилой и
почерневший, как чёртов трухлявый пень.
— На него так подействовал тёмный эфир, — пояснил друид Носов,
который видимо успел зауважать своего нового деревянного голема. —
Когда мы проходили по туннелю сюда, там был тёмный эфир и Клавдий
его нахватался. И пока сражался, то постепенно гнил, пока не погиб.
Славный был малый…
Друид вздохнул.
Я осмотрел остальных. Корней Жаров положил раненую Дарью на
землю и не отходил от неё, Сергей принёс тело убитого врача Ершова,
тоже положил на землю, чуть подальше. Павел склонился к мёртвому
лекарю, сжимая его руку, по его лицу текли слёзы, он еле слышно
шептал: "Простите меня... пожалуйста, простите... я не хотел... я
не знал, что так получится... ненавижу Дуо-То... надо было найти
щит... я покаюсь вашей семье, я... я... простите меня, бога
ради...".