В первое мгновение я оторопела. В голове воцарилась звенящая пустота. А потом тихо спросила, а где же нам с малышкой жить. Виктор пожал плечами. Мол, если бы родила ему сына, то он бы и Доминику терпел. А так дальнейшая наша жизнь ему не интересна. Я могу снять квартиру или вернуться к родителям в поселок. Ему все равно.
Мой мир… Нет, еще не рухнул. Но основательно пошатнулся. А следующая трещина появилась в нем после разговора с моей мамой. Когда она сообщила, что нам с Доминикой места в ее доме нет. Что мне лучше помириться с мужем, чем сидеть рядом с умирающей дочкой. Жестокие слова. Они перевернули мне всю душу. Да, с мамой живет моя старшая сестра с семьей. А во второй половине дома брат с женой и тремя детьми. Но… Я же тоже не чужая! И как же мне быть?
Усилием воли я задвинула мысли о будущем на задворки сознания. Потом решу, что делать и где жить. На первом месте для меня была Доминика. Уже стало понятно, что лечение бесполезно. Болезнь прогрессирует. И когда — вопрос всего лишь нескольких дней.
— Мамуль…
Я торопливо смахнула слезы и, растянув губы в искусственной улыбке (давно заметила, что гримаса помогает говорить веселей), принялась сочинять запрошенную дочерью сказку:
— Жили-были на свете две сестры: блондинка и брюнетка. И были сестры принцессами сказочного королевства. Отец их, король данной страны, разделил ее пополам и наказал сестрам править каждой в своем уделе. Блондинке досталась восточная половина. Потому светлой пристало править светом и днем. Брюнетке — западная половина королевства, где больше было ночи и тьмы. И…
— Нет, мамуль, — тихо перебила меня Доминика, — ты перепутала. Сестры — не принцессы. Они богини того мира. Старшая — брюнетка, ее зовут Мара. Она — олицетворение тьмы и начала всего живущего. Проводник душ и покровитель Темных. А младшая, Дара, покровительница света и всего, что с ним связано. — Доминика помолчала немного, поджимая истончившиеся, обескровленные губки, а потом вдруг заявила: — Дара не может путешествовать между мирами, ей не хватает сил. Слишком много нужно делать в своем мире. Да еще и помощницы у нее нет. А Мара… Она свободно перемещается между мирами. И она… Она скоро придет за мной, чтобы провести меня в тот мир, где я отныне буду жить.
Я молча открывала и закрывала рот, во все глаза глядя на дочку. Ее изуродованные болезнью глаза, прикрытые синюшно-багровыми веками, казалось, смотрели куда-то внутрь. А самой Доминики уже рядом со мной не было. Грудь пронзило острой, нестерпимо-острой болью. Я даже задохнулась на мгновение. Словно кто-то сжал мне горло огромной лапищей, перекрывая доступ кислорода в легкие. То ли от ужаса перед внезапным приступом, то ли от недостатка воздуха, мне даже померещилось, что в окне мелькнуло бледное женское лицо в обрамлении прямых черных прядей волос. На меня внимательно, словно сканируя рентгеном, взглянули бездонные черные провалы глаз.