Нет, в какой-то мере я её понимал. Сложно получить первый опыт,
когда всё и все на виду. А я через несколько месяцев уеду и увезу
маленький грех её юности с собой. Так ей не придётся всю жизнь
встречаться со мной взглядами.
Но неплохо было бы и поинтересоваться моим мнением, разве
нет?
— Дэй, помоги! — донеслось из подсобки. Я отложил топор, которым
пытался поддеть крышку ящика с консервами. Подхватил у Милли
корзинку овощей и отнёс на кухню, после чего продолжил мучить
злосчастный ящик.
— Дэй.
— А?
— Что у тебя с глазами? Это линзы?
— Я похож на человека, у которого есть деньги на контактные
линзы?
— Ну... Не знаю. — Милли сидела на высоком барном стуле,
забросив ногу на ногу и старательно демонстрируя коленки.
То ли ржать, то ли плакать.
Так всё и катилось потихоньку. До одного памятного вечера в баре
у Лори. Зашёл как-то мужчина лет пятидесяти-пятидесяти пяти.
Обширные залысины, обычная для этих мест одежда — потёртые джинсы и
клетчатая рубашка.
И сразу разговоры стали чуть тише. Мужика не то что побаивались
— скорее, опасались того, что он может сотворить.
Мужик протопал к стойке и заказал пиво.
— Дэй, достань! — крикнул мне Лори, не желавший отрываться от
каких-то своих дел. Я полез в холодильник, вскрыл новую упаковку и
поставил на стойку запотевшую банку.
Тааак.
Да что они все на меня пялятся?!
Что пялятся не с любопытством, а с суеверным ужасом, я понял
лишь мгновение спустя.
— Лори, — процедил мужик сквозь стиснутые зубы, — ты кого на
работу взял?
— А что не так, Рейт? — удивился хозяин.
— Глаза у парня поганые.
— Так мне с ним не детей делать, — попробовал неуверенно
отшутиться Лори.
Но было поздно.
Все уже услышали и запомнили.
Рейт, как я потом узнал, был местным психом. Этакий дежурный
скелет в шкафу каждого уважающего себя городка.
Причём двинулся он на войне, с фронта вернулся с нехорошим
блеском в глазах и поселился в доме на окраине. Работал от случая к
случаю и много пил, служа пугалом для городских мальчишек.
Но основная гадость состояла в том, что Рейт, хоть и псих,
оставался всё-таки своим, а я, с полным набором шариков и роликов,
— приезжим. И не стоит думать, что это пустой звук.
Милли повадилась якобы по делу заходить вечерами ко мне в
кладовку. Без стука. Я уже подумывал привинтить к двери хоть
какой-нибудь шпингалет.