ТИМУР
— Зря мы уехали. Надо вернуться. Дима, давай, вернемся. Там Яна! — вопит муж Кристины. Димка в курсе того, что произошло. Я знаю, что нельзя втягивать столько людей, но у меня не было выбора. — Не лезь к нему. Хочешь разбиться?! — силой сажаю его на место. Мысленно держу в руках его тоненькую шейку. Ярик как заноза в заднице. Зря мы не избавились от него, пока была возможность. В Москве будет сложнее.Кристина, молча, смотрит в окно, время от времени пытаясь поймать сеть. Не не дура ли? Говорил же ей, что в этой дыре ее нет.— Сидите спокойно. Не отвлекайте. И без вас башка трещит, — ворчит приятель.— После вчерашнего? — намекнул я.— Ага. Расслабился немного с Зарубиным. Игорь, кстати, тебе привет передавал, — говорит Старцев.— Ну, ну… мы тоже с ним зажигали нехило…С Климом Зарубиным мы знакомы с детства. Это единственный человек, с которым я делил все: деньги, жилье, баб. Он меня вытаскивал из такого дерьма, что вспоминать не охота. И сделает это еще раз. Он обещал, что все будет по высшему разряду.— Долго еще? — капризным голоском протягивает Кристина, бросая на Старцева кокетливые взгляды. Давно замечаю, что она к нему не ровно дышит. Сучка. Не была бы такой красивой, давно бы послал. — Не.. Минут десять, — лениво тянет Старцев.На пару секунд появляется сеть, потом снова пропадет. Ярик дергается с телефоном, как вошь на гребешке. Бесит. От напряжения сводит руки. Надо что-то делать… Изобразить волнение за жену, активировать липовую движуху. — Связь появилась! — торжественно орет дохлик и начинает кому-то звонить. К гадалке не ходи — связывается с МЧС. — Служба спасения? Да, да. У нас человек пропал. Да… Женщина, — взволнованно тараторит он в трубку. До чего же он предсказуем — я просчитал его на несколько ходов вперед. Не в моих интересах, чтобы спасатели нашли тело жены. Она должна пропасть навсегда.
Через час…— Тимка, здорово! Ну, заходи, засранец. Рад тебя видеть, говнюк, — широко улыбается Зарубин, впуская меня в кабинет.Его приветствие пропускаю мимо ушей — привык, что друг детства называет меня по всякому, только не по имени. Это у него такое проявление дружеских чувств. Раньше обижался, потом плюнул.— Говорить здесь можно? — на всякий случай спрашиваю я.— Обижаешь, — ослабил галстук и с довольным кряканьем достал из сейчас пузырь коньяка. — Не откажешься? — Давай. Расслабиться сейчас не помешает. Нервы шалят, — удобно устраиваясь в кожаном кресле.— Еще бы, — осторожно начал он. — Не в моих привычках судить, но у тебя другого выбора что ли не было? Янка же нормальная баба. Если бы не Машка, я бы и сам на ней женился. Чем она тебе не угодила? Денег не давала что ли? А ты бы попросил по-хорошему, может, бы прокатило.Издевается…Как всегда. Он по-другому не может. Знает же прекрасно про Кристинку. Много раз нам ключи от своей дачи давал.— Слушай, Зарубин. Ты помочь с дельце обещал, а ты мозг промываешь. А у приятеля губа не дура — коньяк элитный, дорогой. Есть у мужика вкус.— Да, помогу, помогу. Не беспокойся. Я уже команду дал, — скривился Зарубин, прожевывая дольку лимона. — Черт. Кислятина. Сказал же ей сахар принести…— Катюша, душа моя, зайди. Наказывать тебя буду, — ухмыляется он в трубку.Через минуту в кабинет заходит пышнотелая девица лет двадцати. Румяные щечки, грудь необъятного размера, длинная коса. — Целина, Русь, — щелкает языком Зарубин.Очуметь. Давно ли у Игоря вкус к бабам изменился? Ему всегда нравились точеные девицы модельной внешности. А этот экземпляр явно доставлен из деревни и взращен на молоке.— Вызывали, Игорь Павлович? — застыла она в ожидающей позе. — Ну, чего это ты, красавица моя, со мной делаешь? — слегка приобнял он секретаршу. От бесцеремонности Зарубина девица немного покраснела, но отстраняться побоялась. — Сахар мне не принесла. И я вынужден пить коньяк с кислым лимоном, — театрально закатил глаза он.— Извините. Сейчас принесу, — буркнула она и поспешила к двери.— Ну, как, хороша? — ухмыльнулся он. Если бы моя голова не была занята масштабными проблемами, я бы оценил пышную барышню.— Да, ничего такая, — равнодушно выдохнул я, присасываясь к бокалу с успокаивающим напитком. — Слушай, может, мы сначала мой вопрос решим, а потом уже…— Да ты у нас, батенька, глухой! Я же сказал, что дал команду. Все уже бегают, копошатся, — подмигнул он. — Не боись, не найдут твою девку и пытаться даже не станут. Пропала она. В бумажке напишем, что … ну, потом придумаем, что написать. Время есть. — А вот и Катенька наша с сахаром пришла. Неси его, моя радость, — запел при виде секретарши Зарубин. — Садись сюда, не бойся. Не укушу.Деревенская девка явно не привыкла к такому обращению и жутко стеснялась. Но, боясь потерять тепленькое местечко, послушно уселась к начальнику на колени.