- мужчина спешно удалился от
Гуймина. Чего-то он пугающий сегодня, сам не свой. Даже не
реагирует на издевательства.
В комнату с большим трудом влез какой-то амбал с грубыми чертами
лица и глазами матерого негодяя. От него так и веет маниакальными
наклонностями. Его жертвам точно не позавидуешь.
«Старший брат, приветствую!»
… «Здравствуйте, великий и
ужасный.» … «Моё почтение,
второй брат.» - отозвались бандиты, увидев первого после
Саурона, известного своим жестоким нравом.
Здоровяк хмуро поприветствовал всех. Начался разговор о
проделанной работе, который постепенно перетек в отвратительные
истории об издевательствах над жертвами.
«Господинишка, весь в белом такой…
Пухлые щёчки, сальная кожа, так и хотелось набить морду, короче,
прикинь, че мы с ним сделали?»
«Ну? Говори!»
«Пёрышком обрезали суставы на ногах
и выпустили прирученного волка-людоеда. Ты бы видел, как этот щегол
орал, когда Комочек вырывал из него куски мяса! Эх, жаль помер
быстро, пена изо рта и дерьмо из жопы…»
Бандиты расхохотались.
Сразу после седьмого брата свою жестокую историю с убийством
поведал пятый, затем четвёртый и так постепенно очередь дошла до
самого авторитетного – второго.
«Говно у вас сплошное, а не истории,
братцы. Ща расскажу, как это делают настоящие профи.» - и
без того кривую рожу бандита перекосила злобная ухмылка. –
«Четыре дня назад я встретил толстого
барина лет тридцати. Щечки блестят, два подбородка, одежды
роскошные, всё по регламенту. Мы на него наехали, как полагается,
при виде меня он весь побледнел, даже обмочился от страха, а затем
посмел предлагать выкуп за свою никчёмную жизнь. За такую наглость
и неуважение к работникам пера и топора мои братья вставили ему в
жопу сопло и начали засыпать туда раскалённые угли.»
Все затаили дыхание. Кто-то шумно сглотнул.
«Когда отсыпали мы ему туда с
полмешка, толстяк стал настолько сильно брыкаться и орать, что
верёвки порвались, и он с диким воем побежал по лесу. Я ему тут же
прострелил арбалетом колени, так этот весельчак еще пытался
уползти, аки адский морж.»
Все засмеялись и зааплодировали. - «Ты как всегда креативен и жесток!» …
«Старший, умеешь удивлять! Я возьму на
заметку.» … «Слава великому и
ужасному!»
Кёну от всего этого стало невыносимо тошно и мерзко на душе.
Сейчас бы достать пистолет и перестрелять всех этих отбросов к
чёртовой матери. Лавр понимал, что он и сам далеко не подарок, но
откуда только брались подобные бесчувственные и насквозь прогнившие
ублюдки?