Его сыновья не далеко ушли – Киян сжимал кулаки, сдерживаясь,
чтобы не избить младшего брата до смерти прямо при всех. А Цаян
харкнул кровью и потерял сознание. Юноше хотелось умереть.
Бай убрал нефрит в карман и с довольной улыбкой ответил
Герману:
«Запись сама всё сказала. Пусть люди
услышат эхо своих сердец. Пусть они будут осторожнее, имея общие
дела с Браунами.»
«Бай, ты думаешь…»
«Всем спасибо за внимание, будьте
добрее друг к другу.», - мягко сказал Бай и ушёл со сцены,
произведя на весь Бостон неизгладимое впечатление.
Жители Бостона переглядывались. Пошли первые комментарии,
сменяющиеся гомоном толпы. – «Неужели
Брауны лгали?! Разве такое возможно, чтобы некий Кён победил
Цаяна?!» … «Цаян потерял
сознание! Ха! Похоже на правду!» … «А как же наглый грабёж двухсот тысяч?!» …
«В записи речь шла только о ста
тысячах. И разве это воровство? Я бы и сам не продал своего сына,
предложи мне хоть миллион! Ну разве что за два…» …
«С такими лживыми лидерами нашему
королевству конец. Я пакую чемоданы.»
Всего за пару минут трансляции мнение жителей Бостона о Стоунах
и Браунах кардинально поменялось. И лишь те, кто продолжал верить в
праведность Браунов, хранили тягостное молчание.
Герман, слыша сотни выкриков, крепко сжал кулаки, краснея.
Позавчера он лично подставил свою семью под огромный штраф, а
сегодня нарисовалась ещё одна свинья от Стоунов. Вернее, от
Стефана. Жалкий ублюдок осмелился посрамить репутацию великих
Браунов! Нужно обязательно его наказать.
Неожиданно раздался приветственный гимн. Роскошная золотая
карета, запряжённая четырьмя прекрасными белыми лошадьми,
приближалась к центральной площади.
Люди мгновенно забыли про распри двух семейств и преисполнились
триумфа. Наконец-то они увидят короля Михаила – держателя престола
и гордость Железного трона!
Из кареты, в сопровождении свиты, вышел король. Он был одет в
царственный наряд, расшитый драгоценными камнями. В руке мужчина
держал жезл. На голове покоилась знатных размеров золотая корона.
Он шёл медленно и демонстративно, не оглядываясь по сторонам. Люди
почтительно ему кланялись.
Позади Михаила шёл принц в тёмном капюшоне, скрывающем всё лицо.
Он не желал лишнего внимания к своей персоне по некоторым
объективным причинам. Чарльз, в отличие от проклятых демонов,
прибыл вместе с отцом, ибо по-настоящему его любил. И только он
один мог заметить в его странном поведении отсутствие воли, а во
взгляде мрачную пустоту. Он знал, что король давно превратился в
безвольную марионетку. Принцу было невдомёк, почему Влада позволила
королю сегодня выступать – он не сможет дать нормальную речь,
публика непременно почувствует фальшь.