В день похорон погода, словно желая оплакать смерть монарха,
разразилась проливным дождём.
Парень не собирался тратить время впустую, поэтому начал
пополнять ряды пернатых шпионов. Сейчас у него всего 25 единиц,
слишком мало. Нужна хотя бы сотня, а лучше две. А также следовало
арендовать для них какое-нибудь здание, где их могли бы кормить и
содержать. Также он решил пополнить ряды подчинённых из бедного и
среднего класса. В идеале стоило бы вообще поработить всех к
чёртовой матери, но Синергии и времени на все это не
напасёшься.
К поздней ночи Кён закончил запланированные на день дела и уже
возвращался домой. Проходя через тёмный безлюдный переулок, он
внезапно почувствовал странный и крайне неприятный холодок,
прошедший по его спине. Парень, доверившись интуиции, резко
отпрыгнул в сторону. В место, где он стоял мгновение назад,
вонзилась метательная игла.
Лавр вынул пистолет и прицелился в силуэт, спрыгнувший с крыши.
Он уже собирался спустить курок и прострелить незадачливому убийце
колено, чтобы затем тщательно допросить, но, разглядев нападавшего,
юноша застыл, как вкопанный.
«Дина?!»
Луна, именно в этот
момент выглянувшая из-за облаков, осветила изящную фигурку девушки,
облачённую в чёрные одежды. Затем лунный свет медленно, словно
дразня, упал на её белоснежное личико, явив заодно пронзительный
взгляд прекрасных серых очей.
Её красота, нрав убийцы и ненависть во взгляде создавали
неповторимую ауру смертельного холода, способного заморозить всё,
чего только коснется.
Высшая служанка, олицетворяющая величие семьи времён Юрича,
сейчас кажется неоправданно изысканным подарком для Стоунов.
Пожалуй, если бы её сейчас решили продать на аукционе, то семье
хватило бы денег на безбедное существование ещё на многие годы.
Сердце Кёна бешено забилось. Образ любимой девушки методично
разрушал все мысленные барьеры на его запечатанных чувствах. Из его
души вырвался безудержный поток эмоций, от которых бросало в жар, в
животе затрепетали бабочки, а внизу живота...
«Дина… Как ты… Как ты освободилась?!
И как нашла меня?!» - тихо, с невольно радостными нотками в
голосе спросил Кён, уже облизываясь в желании страстно поцеловать
её изысканные холодные губки… Он ничего не мог с собой поделать. Её
образ въелся в его душу слишком глубоко. Разум плавился от горячих
и даже извращённых чувств.