Члены его семьи стыдливо отводили взгляды и прятали лица,
краснея за своего патриарха.
«О боже, и это великий патриарх
Браунов?» – брезгливо поморщился Кён.
С зоны Стоунов смеялись уже в открытую. Брауны горели желанием
разорвать Кёна на части за его слишком длинный и грязный язык, но у
них недоставало смелости, чтобы открыто возмущаться именно сейчас.
Глава их семьи обязан извиниться… Он виноват.
Кара спрятала блистательную улыбку за маленькой ладошкой, с
трудом сдерживая неподобающее принцессе хихиканье. Только её
большая грудь мелко подрагивала на радость многих мужчин с трибун
неподалеку. Она по достоинству оценила хитроумие раба, ядовито
глумящегося над жалким старым пердуном. Пожалуй, в этом умении он
превосходит любых демонов! Такой злой, грубый, коварный и
бесстыдный душка! Даже заставил заносчивого дедулю потерять ступень
развития, какая жалость!
Юнона, как ни странно, тоже довольно улыбалась во все 32
жемчужно-белых зуба. Она с нескрываемыми восторгом и удовольствием
слушала все колкости, которые пускал Кён в сторону давнишнего врага
Стоунов, столько лет приносящего семье одни проблемы.
Владе же удалось сохранить беспристрастный образ суровой и
справедливой королевы.
«Я прошу прощения…» – выдавил
из себя Герман. – «За то, что оклеветал
вашего внука…»
«Принято.» – устало
отмахнулся Бай и направился к своей платформе, Лавр последовал за
ним. Будь его воля, издевался бы над поганым старикашкой до самой
его смерти…
Следом Герман извинился перед королевской семьей, дал клятву,
что покинет пост патриарха, как только закончится турнир, и с
опущенной головой вернулся на платформу Браунов.
«Отец, ты в порядке?..» –
слегка обеспокоенным тоном спросил обычно невозмутимый Тимофей.
«Убей его… Убей, молю тебя… Я редко
тебя о чём-то прошу, но, пожалуйста, истреби эту тварь самым
жестоким образом…» – горячо прошептал мужчина, вытирая
предательски выступившие слёзы.
«Хорошо.» – спокойно кивнул
парень и спрыгнул с платформы, мягко приземлившись на арену. Его
элегантная аура пятой ступени дворянской области распространилась
повсюду, шокировав всех своей мощью. Для 17-ти лет он потрясающе
развит, а ведь юноша даже не из королевской семьи!
«Два на два, против Стоунов, я
сражусь!» – громко провозгласил Тимофей вместо Германа.
Судья принял вызов, указав на Стоунов.