«Я… Я ему доверяла… Верила, что он
тот, кто достоин стать моим спутником жизни, а он оказался
маньяком-насильником…» – хныча, лепетала девушка, пока её
утешали.
Уже через минуту Эльза вдруг почувствовала странное облегчение,
будто с её души упала тяжёлая ноша, на смену которой пришла
неожиданная радость. Казалось, только что она отпустила тягостное
прошлое, разрешив себе двигаться в светлое будущее.
«Ты что, улыбаешься?» –
удивленно спросил Кён.
«Да нет… Просто… Теперь мне стало
легче.» – теперь Эльза понимала, почему он издевался над её
парнем, и почему заставил облегчиться на глазах у всей империи.
Теперь его жестокость кажется оправданной, хотя девушка и так не
держала зла на юношу.
«А, кажется, я понимаю,
почему…» – многозначительно подмигнул Кён.
«Хмф, дурак, ты ошибаешься…»
– фыркнула блондинка. – «Просто теперь
у меня нет никаких обязательств, и я смогу сосредоточиться на своей
главной цели.»
«Понятно. Ну что, поможешь мне
выкачать тьму из своего бывшего парня?»
«Я не против наказать его. А что от
меня требуется?»
«Мы разыграем небольшой спектакль.
Слушай внимательно…»
По мере рассказа выражение лица Эльзы то и дело менялось. В
какой-то момент она и вовсе покраснела, возмущённо посмотрев на
юношу, однако возражать не стала.
Под конец их беседы случилось то, чего Кён не мог заметить:
куда-то пропали последние 5 минут разговора. Все воспоминания о них
были стёрты. Только Синергия и Эльза знали правду о том, что
случилось, но им было велено молчать.
…
Целыми днями Роза лежал в своей комнате во дворце и
восстанавливался. Доктора просили его перелечь в палату семейной
больницы, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств они успели
отреагировать, но Валентайн настоял на своём: ему, младшему ученику
императрицы, полагается проводить время во дворце.
Каждый день парень проводил в мучениях, чувствуя себя так, будто
его медленно коптят на огне. Ломило кости, выворачивало мышцы и
сухожилия, тянуло суставы… Пронзительная головная боль уже казалась
нормой. Если бы не мощнейшие обезболивающие, то он бы давно
покончил жизнь самоубийством, а если бы не снотворные, то его ждала
бы только смерть от истощения и усталости. Но даже с этими
препаратами парень часто просыпался в холодном поту и выл от
невыносимой агонии.
Розу часто рвало, иногда с кровью, а проклятая диарея замучила
настолько, что он опустился до памперсов. Но самое печальное было
то, что у него действительно выросла грудь, а пенис уменьшился до
размера мизинчика ребенка… Даже сиделки, когда он отворачивался,
казалось, смотрели на него с жалостью и презрением.