Стометрового диаметра пропасть с возвышающимся над ней утёсом
чем-то напоминала жерло вулкана, куда древние племена сбрасывали
девственниц, принося их в жертву богам. Вот только вместо лавы
глазам незваных гостей предстала лишь непроглядная тьма, внушающая
ужас.
Охранники проверили
формацию гостей и пропустили их через барьер к бездне.
В воздухе витала аура тьмы и самой смерти. И хотя её
концентрация была низкой, она казалась столь могущественной, что
пробирала до самых костей, словно от непрерывно дующего ледяного
ветра. Даже безымянный охранник Люциуса невольно поёжился.
Эльза взволнованно обняла себя за плечи, впрочем, Астарта тоже
выглядела напряженной. Кён же чувствовал себя вполне комфортно,
видимо, из-за прожорливого ключа тьмы, который повышает
устойчивость к воздействию своей стихии, по сути поглощая её.
Лавр осторожно подошёл к краю утёса и заглянул в бездну. На вид
самая обычная пропасть, но где-то с глубины в 100 метров начиналась
зона абсолютной темноты, будто там находится граница мира. “Взгляд
истины” тоже ничего не видел. Ни единого фотона не исходило из той
области, как если бы там каким-то невиданным образом спрятали
чёрную дыру.
Через минуту изучения бездны смерти у Кёна по коже забегали
ледяные мурашки. Казалось, он уловил эфемерный шёпот, причём не
ушами, а самой душой… Нет сомнений, существо, породившее эту
бездну, находится за гранью понимания смертных.
Заметив реакцию властелина, Астарта тихо произнесла:
«Если долго смотреть в бездну, то
бездна начинает смотреть на тебя. Ты машешь бездне рукой, но вдруг
понимаешь, что бездна смотрела не на тебя, а на кого-то позади
тебя. Тебе становится неловко, и ты делаешь вид, что смотрел в
другую бездну, но никакой другой бездны нет…»
«Что ты несёшь, хлебушек?» –
брезгливо спросил Кён.
«Простите…» – виновато
ответила Руру, чувствуя головокружительную неловкость.
«Моего отца действительно туда
скинули? Мог ли он выжить?» – с сомнением пробормотала
Эльза. Смотря на этот пугающий провал в земле и ощущая эту жуткую
ауру, девушка при всей своей вере в могущество отца боялась, что он
всё же сгинул.
Кён ободряюще приобнял сестру: «Никто не знает, что происходит с теми, кто туда
попадает, ведь оттуда еще никто не выходил. Очевидно одно: это
место сотворило нечто великое, и это явно не какая-то простая
яма.»