«Прошу… Умоляю, Кён! Я же согласилась помочь тебе
собрать тьму! А ты вот так мне ответишь?» – сейчас блондинка
могла бы вызвать жалость даже у бесчувственного вампира.
«Я всего лишь шучу.» –
улыбнулся Кён. На самом деле он согласился не из-за просьбы Юноны,
и даже не из-за репутации Ланатель, которая пострадает после всего
случившегося. Основная причина – Эльза. Она ничего не должна знать.
Всё произошедшее в тронном зале должно быть стёрто из истории.
~щёлк~
По щелчку пальцев три сотни обескураженных зрителей в одночасье
уснули. Только что на них подействовала медицина снотворного,
которое каждый из них принял перед тем, как войти в тронный зал –
их буквально принудили выпить её.
Как только люди уснули, Юнона наконец-то с облегчённым вздохом
натянула спущенные трусики на их законное место и исподлобья
уставилась на негодяя. Он действительно лапал её попу и груди…
Раздевал на глазах у всех… А ведь они договаривались лишь об одном
поцелуе и обнимашках! Девушка бы с радостью выцарапала ему глаза за
такую импровизацию. Хотя на самом деле она не удивилась –
догадывалась, что он позволит себе больше, но почему-то всё равно
согласилась помочь.
Кён достал коробочку медицины забвения и приказал страже
скормить их всем спящим. Они забудут всё, что здесь произошло.
Единственный, кто будет всё помнить (кроме тех, кому можно) – это
Рома. Но он и так уже рехнулся.
Лавр подошёл к сестре и ущипнул её за всё ещё розовую щёчку:
«Хмурая мордашка, ты нравишься мне всё
больше… Ни одна порядочная девушка на свете не согласилась бы
провернуть такой спектакль на глазах у трёх сотен людей. Но ты
согласилась.»
«Ты на что намекаешь?» –
опасно прищурила прекрасные глаза блондинка.
«На то, что ты ради моего
расположения готова пойти даже на такое.»
«И вовсе не из-за тебя я это делала…
Просто Рома обидел Марину, поэтому…»
«Ага-ага, как скажешь.» – с
понимающей ухмылкой закивал Кён, положив ладонь девушке на голову,
чтобы погладить.
«Да хватит уже! Противно от твоих
прикосновений!» – Юнона отбросила его руку. – «Я всё ещё зла на тебя. Ты нарушил условия сделки.
Мне надо побыть одной.» – и хотя она произнесла всё это
донельзя возмущенным тоном, девушка зашагала к себе в комнату
неторопливой походкой, даже слегка виляя попой, что в её исполнении
– та ещё провокация. Сердце любого забилось бы чаще.