– голос женщины опустился до зловещего шёпота.
Кён напрягся. Странный блеск в сощуренных глазах Жазель внушал
опасность.
Эльза тоже встревожилась, интуицией ощутив что-то неладное.
«Сдаётся мне, что причина кроется в
тебе, мальчик мой… Ведь тот всплеск могучей благородной огненной
ауры, окутавшей весь мир, произошёл как раз за девять месяцев до
рождения Мии, что может говорить только об одном: её тело
пробудилось из-за секса с тобой!»– возбуждённо воскликнула Жазель, резко поднявшись и направившись к посланнику
богини. Глаза её голодно блестели, как у женщины, не видевшей
мужчину десять тысяч лет.
Кён с Эльзой вскочили со
своих мест и начали пятиться к выходу.
Напряжение зашкаливало. Лавр чувствовал себя косулей, забредшей
на территорию голодной львицы. Он никак не мог опровергнуть
умозаключения матриарха. Не скажет же он, что причина пробуждения
уникального тела Кары кроется в очистке ключей.
Астарта тут же преградила матери путь,
расставив руки:«Нет, мама! Не
смей! Он мой!»
«В каком это месте? Он относится к
тебе как к отвратительной прилипале, так на что ты вообще
надеешься? У тебя с ним ни единого шанса, так что прочь с
дороги!» – приказала Жазель, выпустив чудовищное
давление.
В кабинет тут же ворвался встревоженный телохранитель Люциуса и
оценил обстановку.
У Астарты перехватило дыхание, и она медленно осела на колени,
побледнев.
«Госпожа Жазель, вы ошибаетесь,
полагая, что у Астарты ничего со мной не получится! Моё отношение к
ней обусловлено её подлыми и коварными методами, которыми она
пыталась заполучить меня, однако в будущем, если она исправится,
то…»
«Слишком поздно. Я давала тебе
шанс.» – сказала суккуб, направившись к юноше.
Но внезапно Астарта встала перед женщиной. Проявив чудовищную
силу воли, ей удалось подняться. Она твёрдо заявила: «Я не позволю тебе пленить его… Не
смей!»
«Я не люблю повторяться
дважды!» – недовольно изрекла Жазель.
~ПЭЦ~
Пощёчина матриарха оказалась настолько мощной, что Астарта
разбила в щепки стол и врезалась в стену с такой силой, что
задрожал весь этаж.
Жазель глубоко вздохнула и посмотрела на юношу восхищённым
взглядом: «Я недооценила тебя,
посланник богини… Я знала, что ты – благородная птица, но даже не
подозревала, что феникс! Который по собственной воле забрался в мою
клетку… Отпускать такую красоту на волю почти противозаконно, тем
более, что ты сам ясно дал мне понять, что моя дочь тебе
неинтересна. Ты не оставил мне выбора…»