Патриарх с искаженным от боли лицом хранил молчание.
Кён подвесил Бая за грудки: «Старик,
может, скажешь хоть что-нибудь в своё оправдание? Если полученный
ответ мне понравится, то я определённо буду бить тебя
слабее…»
Однако Бай посмотрел парню в глаза лишь на секунду, затем
отвернулся.
~бум~
Кён с колена ударил своего беспомощного противника в солнечное
сплетение, из-за чего тот, прокувыркавшись по полу с десяток
метров, скрючился и закашлялся, корчась от боли. Парень не дал ему
времени прийти в себя: с разбега пнул в бок, догнал и пнул ещё
раз…
Диана напряженно застыла на месте и будто пыталась на что-то
решиться.
Эльза потерянно переминалась с ноги на ногу. С каждым звуком
удара её лицо подрагивало от волнения, и она жмурилась всё сильнее.
Девушка понимала, что не вправе вмешиваться, ведь негодование
сводного брата оправданное. У него есть причина для мести.
Юнона пыталась вырваться ещё активнее, мыча всё громче. Из её
глаз полились слёзы.
Бай принимал побои стоически, практически не издавая стонов и
криков. Лишь его морщинистое лицо корчилось от боли. Из-за
растрепавшихся волос и смявшейся одежды он выглядел совсем жалким и
немощным, как бездомный, избиваемый хулиганом.
«Так ничего и не скажешь? Хотя бы
признай свою вину! Может, я переломаю тебе меньше костей!» –
Кён продолжил яростно избивать старика, не оставляя на нём живого
места.
Даже если бы все в мире относились к рабам, как к собакам, что
не является правдой, действия Юноны всё ещё рассматривались бы
окружающими негативно. Однако Бай, в отличие от Дианы, которая не
знала об этом, ничего не предпринял, отнюдь помогал внучке
развлекаться. На патриархе лежит немалая часть ответственности за
убийство множества рабов – вот основная причина, почему Кён
собирался хорошенько избить его.
По щекам Дианы уже катились слёзы, и она еле сдерживалась от
каких-то рвущихся из неё слов.
Эльза тоже была на грани, уже готовясь вмешаться. Её сдерживала
лишь одна мысль: он точно не убьёт дедушку на глазах у двух её
внучек. Накажет – да, но не убьёт. А она потом излечит его раны
техникой исцеления.
Юнона уже не могла на это смотреть и, плача и всхлипывая,
уткнулась лицом в ладони.
«Серьёзно? Ты даже не признаешь
своей вины? Дед, да ты не лучше Юноны…» – безжалостно изрёк
Кён и, подняв старика за волосы, принялся бить его по голове. На
землю посыпались осколки зубов. Бледное лицо стремительно
опухало.