Когда гости ушли, Кён поднялся и возмущённо крикнул:
«Да как ты посмела меня прервать?!
Такая красотка прямо в руки упала, а ты её отогнала! Как это
понимать?!»
Триана фыркнула: «Захотела и
запретила. Потому что могу.»
«Ну раз уж ты меня ревнуешь, то, так
и быть, прощаю.» – понимающе подмигнул Кён.
«Ревновать омегу к другим самкам?! Я
ещё в своём уме!» – рыкнула тигрица и удалилась в
тренировочную комнату, добавив. – «Я
устрою тебе поучительный кусь! Быстрее за мной!»
Кён заметил, что Триана, как и многие высшие звери, часто
обманывает себя. Вернее, интерпретирует свои эмоции так, как
выгодно её разуму, чтобы избежать боли от осознания ужасной правды.
Их бессознательное и сознательное не единое целое, из-за чего
иногда появляются противоречия, а так как врать они не умеют, это
может даже свести с ума.
…
В парке богини Цереры на лавочке сидели два представителя расы
светлых.
Отстранённо смотря на резвящихся неподалёку питомцев, Амон
произнёс: «Высшие звери мнят себя
благородными, гордыми и непорочными созданиями, превосходящими
грязных людишек и демонов от природы, но в действительности они
ничем не лучше, а иногда даже хуже: закомплексованные, высокомерные
и лицемерные твари.»
«Они говорят, что заводят питомцев,
потому что так делали их предки, таковы их традиции, и просто
потому, что то же самое делают люди и демоны. Но чем тогда они
лучше? Разве поступая так же, как бандит, ты не уподобляешься ему
самому?»
«Люди и демоны, в отличии от них, не
ломают психику высших зверей, чтобы низвести их до уровня питомцев,
а просто надевают арканум и отдают приказ. К тому же они открыто
говорят, что таким образом выражают своё превосходство над глупыми
тварями, тогда как высшие звери не могут себе этого признать.
Дескать зачем нам демонстрировать то, что и так само собой
разумеется? Мы же не закомплексованные.»
«Но я же вижу, какое удовольствие им
доставляет наблюдать, как питомцы ведут себя по-звериному; как у
них ломаются нравственные столпы, когда их заставляют спариваться с
близкими родственниками до тех пор, пока они не станут делать это
без приказа. Наблюдая за моральным разложением питомцев, они тешат
своё чувство превосходства и заодно мстят тем, кому глубоко в душе
завидуют за умение лгать.»
«Однако вместо того, чтобы
разобраться в себе и признать так презираемую ими грязь внутри
себя, они находят нелепые оправдания, дескать служить высшим зверям
– великая честь. И они действительно в это верят, потому что в ином
случае вся их вера в собственное превосходство рухнет. И останется
только зависть и животные инстинкты.»