- А что за зелья? – Спросил я, указывая на ящик, который Самуил
держал бережнее, чем младенца.
- Которые я в лечебницу поставлял. Партия осталась. Мне они без
надобности. – Кирсновский помрачнел, - все равно больше не примут
их.
- Свойства хоть какие?
- Белое ты знаешь. Про него тебе старый рассказывал. Он его
зельем забвения называет. Красное зелье усиливает циркуляцию крови,
стимулирует нервную систему, ускоряет метаболизм… Что-то из этого
точно есть.
- Ты и сам не знаешь? – Удивился я, доставая флакон с красной
прозрачной жидкостью.
- Да дед варил. Я же не особо сведущий в алхимии. Помню только,
что красный стимулирует организм до такой степени, что есть
небольшой риск схватить инсульт.
- Полезное зелье, - хмыкнул я, откладывая пузырек обратно в
ящик, - полезное для суицида.
- А последнее нужно, чтобы после красного зелья человек не впал
в ярость и не начал бросаться на окружающих. Еще оно снижает риск
инсульта. Вроде ничего не перепутал.
Без последнего предложения звучало очень интересно. Но
Кирсновский умеет удивить своим полным профанством во всем, что не
касается непосредственно химер и процесса их создания.
- Боевой стимулятор, успокоительное и зелье, которое может
помочь забыть все нехорошие воспоминания. А в этих пузырьках с
мутной белой жидкостью старик, случаем, не самогон хранит?
- Что? – Кирсновский почесал затылок.
- Проехали. – Сказал я и хлопнул Самуила по плечу, - пойдем,
дружище, обратно к графу. Наш ученый все равно будет занять
экспериментами.
- Обратно? – Удивился он.
- Ах, точно, ты же там не был. Вот посетишь впервые. А еще я
тебе одну крайне занятную вещь покажу. Ты когда-нибудь разговаривал
с пиратами?
- Похвастаться таким не могу.
- Тогда мы это исправим. Если граф об этом не узнает и по шапке
нам не даст.
В глазах Самуила заиграли озорные огоньки. Мне и самому было
интересно проверить, не лукавил ли в недавнем сне отец Константина,
когда говорил, что для общения мертвый человек должен иметь только
лишь рот. Как раз такой образец и плавает в банке в поместье графа
Тетерева.
Кирсновский с плохо скрываемой радостью проводил нас до двери.
Напоследок я решил задать внезапно посетивший мою голову
вопрос:
- Кстати, откуда у тебя столько квартир? Ты черный риэлтор?
- Это дома химер… Вернее, тех, кого мне отдали под это дело. По
документам-то эти люди все еще находятся под медицинской опекой в
специализированный учреждениях. Мне как раз жить негде было, а
Павел Александрович разрешил.