Привычная уже пробежка через дворы и закоулки. Центральные
улицы, кстати, патрулирует стража. Вот же… И не спится людям! Толку
от них, правда, не много. Будь у меня на уме не невинные шалости, а
злые умыслы, то как бы они могли помешать?
Втихоря тут можно что угодно провернуть. Камер наблюдения тут
нет, про отпечатки пальцев никто не знает. Стража ночью ходит
только по центральным улицам. Даже удивительно, что тут с
криминалом как-то не очень. Ну или я пока не сталкивался.
Ноги сами принесли меня к трактиру. Вот ведь… Плюнул от досады,
тихонько выматерился и отправился к дому Фендала, благо он не
далеко. Да тут всё не далеко, если разобраться. Деревня…
Дом Фендала пришлось немного поискать. Всё-таки, сегодня вечером
он увидел его впервые, а теперь его надо найти в темноте. Ночью
любой город выглядит совершенно иначе, нежели днём.
Немного поплутав я всё же отыскал дом охотника по растянутым для
просушки шкурам, тихонько зашёл внутрь, закрыл дверь и лёг на своё
место. Вечер, определённо удался!
* * *
Жизнь наладилась. Относительно, конечно. Всё же я продолжал
торчать в вонючей деревне посреди леса и работать руками, на
которых уже появились мозоли. Но быт и, так сказать, личная жизнь
наладились, это да.
Живя у Фендала я здорово экономил на съёме жилья, что позволяло
мне хоть понемногу, но откладывать на будущее. Сам ушастый,
оправившись после травмы начал ходить на охоту. Пропадал на
несколько дней, а потом притаскивал на горбе мешок из оленьей шкуры
набитый мясом.
Целиком-то оленя не утащить, а вот снять шкуру и нарубить
наиболее мясистые куски - почему бы нет? Оставшееся за считанные
часы приберут волки, санитары леса. Так что, можно сказать, Фендал
любит подкармливать волков, да.
Любил он, кстати, порассуждать на эту тему. Лес, природа,
гармония и прочая мутотень. Гринпис по нему плачет. По этой же
причине недолюбливает лесопилку и всё с ней связанное. Для него это
как скотобойня для вегана. Впрочем, подрабатывать там это ему не
мешало. Принципы-принципами, а двадцать баксов - это двадцать
баксов.
Вечерами Фендал любил повозится с одним из своих луков, или
изготовить пяток стрел. Бывало, мастерит что-то, и вдруг как
замрёт, уставившись в одну точку, а лицо при этом расплывается в
дурацкой улыбке. Небось о какой-то бабе думает! Зуб даю!